– Пойдём так, я сегодня тороплюсь.
– Чай не будем пить, то есть.
– Я тороплюсь.
– Ага, хорошо. Тебе ехать в ту сторону?
– Да.
– Значит выбора нет, идём прямо.
Они перешли улицу строго на зелёный свет. Ралиф честно признался, что с детства принципиально переходил на красный. Но в центре камеры, и штраф платить неохота. На чётной стороне он произнёс как будто ни к кому не обращаясь. «Мы не можем больше строить жизнь как захотим, но можем выбрать, как умереть. Смерть пока ещё не во власти всесильных спецслужб. Да и в целом, случай даст фору самому продуманному плану. Парадокс в том, что и само стечение обстоятельств укладывается в свою систему. Но имеет ли к нему отношение люди. Да и вообще разумное существо. Может быть, кажущийся порядок просто отражение формы вселенной. И если бы всё происходило вне её, то и вовсе бы не имело ни начала, ни конца. Хаотичной кляксой как это кажется в юности. И только смерть в руках самой личности. Разрыв пут, побег из паутины. Нарушение чьих-то изуверских планов».
Прохожие, конечно, оглядывались и перешёптывались между собой. Бухгалтер поёжился под своим тонким желтоватым плащом. Понесло, подумал он про себя. Что подумали люди вокруг, вероятно то же, что и Ванецян.
– Как умереть, это не подгадать час, а сделать выбор в пользу определённого варианта.
– А? – после такого спича, он ещё не всё сказал что ли.
– Возможно, это будет вполне естественная кончина. Тоже хорошо и правильно.
– А это ты продолжаешь.
– Или пусть тебя пугают насильственной смертью, выданной за несчастный случай.
– Это ещё не значит, что будет так, как задумали убийцы. – Поддакнул я.
– Сама по себе смерть – точка в твоей жизни и запятая или тире в судьбах тех, кто продолжит дышать.
– Интересная тема в середине дня.
– Можно предположить, как будет выгодно представить причину и почему.
– Манипулятор. – Усмехнулся, придя к окончательному выводу.
– Твой автобус.
– Ничего. Это уже второй.
– А зачем, езжай.
– Да-да. На следующем.
– Таким образом, даже позволив себе проиграть тело, не упустить случая, насолить противникам. Разве я непонятно говорю? Нелогично?
– Ну, почему же.
У таких как ты своя логика, неопровержимая. Сестра Лилия поведала о детских годах. Брат подставлял её и доносил только так. Ралиф виртуозно выкручивался из любых ситуаций, поворачивая их так, что виноват был кто-то другой. Хотя и пресловутый Гоголь обладал скверным характером. По прихоти истории он занял место в сонме великих писателей после 1917 года. Тогда как Гончаров или Тургенев солидные респектабельные господа были, их книги говорят о реальной жизни, всем понятны и легки для чтения. Никаких призраков и бесов. Политика и больше ничего.