Аркаева. Ну, если честно… плох, как и весь сериал.
Доренко. Так какого же чёрта его пропагандируют в журнале?!
Аркаева. Ах, Евгений Сергеевич, вы же всё понимаете, к чему эти риторические вопросы… И не забудьте там вписать, кого он играл – Никиту, кажется.
Доренко (проверив). Подходит…
Появляется, опираясь на трость, Соркин под руку с Ниной. Следом Медведев катит инвалидное кресло.
Доренко. Пётр, зачем же ты встал?! (поднимается и подходит к Соркину)
Аркаева. Петя, тебе же запрещено!
Соркин. Хватит, сил моих больше нет – три дня валялся. (в сторону Доренко) И не ругайся! Любят доктора ругаться. Лучше похвалил бы меня за предусмотрительность (кивает в сторону инвалидного кресла) – видишь, катафалк при мне.
Доренко. Дошутишься! Давай, осмотрю тебя. Нина, отпустите этого нерадивого больного. (Нина отходит от Соркина) Так… пять медленных шагов назад, потом пять быстрых ко мне. (Соркин выполняет) Руки вперёд. (Соркин выполняет) Тремора нет… Что-нибудь болит?
Соркин. Нет, причём чувствую себя гораздо лучше, чем в постели.
Доренко. Пальцы не покалывает?
Соркин. Ни одного.
Доренко. Дай пульс. (берёт Соркина за запястье и удерживает его около пятнадцати секунд) … Частых позывов нет?
Соркин. Ни Боже мой! Ни частых, ни редких.
Доренко. Ну, что же, хорошо – начинается ремиссия. Лечение, само собой, продолжаем без изменения – те же таблетки и уколы… А сейчас, раз уж пришёл, так уж и быть, посиди с нами немножко (помогает Соркину пройти в беседку и усесться). А обратно, уж извини, на креслице поедешь, тем более, что ты его уже предусмотрел.
Соркин. Вот спасибо, Женя! И поверь, мне, действительно, гораздо лучше… А вы что здесь собрались? Сказали, будете на веранде.
Аркаева. Прихожу на веранду, распахнула окна, а за окном – такое «амбре»! Видно с полей потянуло. Тут же затворилась, а запах-то остался. Ну, я решила сюда. Тут ведь даже лучше.
Соркин. Какое там – «с полей»! Это Илья купил для огорода машину навоза, да притом самого вонючего – куриного. Я уже его отчитал – надо же, нашёл время, когда гости приехали! И как раз ветер сейчас от огорода к дому.
Аркаева. И как же теперь быть? Это же невыносимо!
Соркин. Прикроет Илья кучу плёнкой, песочком просыпет щели – ничего, через час-другой выветрится… Нина, Семён, заходите, не стойте на солнцепёке.