Охранник достал из сейфа пистолет в наплечной кобуре, осторожно протянул его Марату.
– Спасибо, что приехал, Марат.
Я развернулся, мельком глянув на древние настенные электронные часы с огромными зелёными цифрами. Через полчаса обед и таблетки. Надеюсь, и в этот раз я снова сумею их не проглотить.
* * *
Твои глаза издалека кажутся двумя хищными звёздами, готовыми погубить своим притяжением доверчивых астронавтов. Но вблизи они уже были полны желтизной луны, приправленной зеленоватой темнотой дикого леса. Даже если мне захотелось, я бы не смог бежать. Только первое прикосновение даёт эту возможность – снять оцепенение.
В самый первый раз мне показалось, ты целую вечность стояла и смотрела. Не шевелясь. Лишь маленькие струйки дыхания с определённой частотой окутывали нос, через мгновения бесследно растворяясь в воздухе.
Подошла ко мне совсем близко. Ноздри раздуваются, втягивая, исследуя, пробуя запах моего тела. Когда в самый первый раз я невольно дёрнул головой, ты оскалила свои клыки, такие ослепительно белые в темноте. Верхняя губа скользнула вверх. Может ты смеялась надо мной? Но знакомо ли зверям чувство юмора? А может ты злилась? Может и так, ведь в хищном обличии ты знаешь, что такое ярость.
Ещё немного ближе. Твоё дыхание так знакомо касается моей кожи на шее. Чуть вверх, да. Я изнемогаю. Быстрее!
А-х-х-х-х! Резцы сомкнулись на мочке уха, сжали её слегка, чтобы тёплые капли побежали на твой язык, падали с пасти на холодную траву и, щекоча рецепторы кожи, сбегали в ямочку ключицы.
Моё тело касается твоего нежного меха. Поскуливание превращается в тихий стон. Шерсть искрится, переливается в темноте яркими маленькими вспышками, растворяется в воздухе. Теперь я чувствую твою слегка прохладную кожу. Изящный, будто светящий в ночном свете силуэт. Матовые, плавные линии твоего тела. Глаза-миндалины, уже почти человеческие, лишь глубокий цвет жёлтой луны неистребим, удерживает в тебе истинную ипостась Зверя. Губы мягкие, а волосы ускользают сквозь мои пальцы, шелковой неподвластной рекой. Тысячи красавиц испытали бы зависть к их нежному потоку, если бы хоть на миг увидели тебя.
Господи, если это безумие, то я не хочу возвращаться к разуму! К той серой реальности прошедшего времени без тебя. Ведь теперь ты даришь мне почти бессмертие, но такое мучительное. Месяц длится вечность и страшно подумать о сроке в год.