1891 г. (ст. ст.) – в иеромонаха. Но недолго о. Тихон служил во Пскове, уже в марте 1892 года он был назначен инспектором в Холмскую духовную семинарию.
Молодой инспектор обратил на себя внимание архиеп. Холмского и Варшавского Флавиана (Городецкого), который способствовал служебному и должностному продвижению иером. Тихона: архимандрит (5/17 июля 1892 г.), ректор Холмской духовной семинарии (16/28 июля 1892 г.) и член [председатель с 1896 года] Холмско-Варшавского епархиального училищного совета, благочинный женских монастырей епархии (1/13 октября 1895 г.). За отлично-усердную службу архим. Тихон был пожалован орденом св. Анны второй степени (1895 г.) и получил право на ношение серебряной медали в память царствования императора Александра III (1896 г.).
В конце 1896 года архиеп. Флавиан (Городецкий) направил в Синод представление о назначении архим. Тихона своим викарным епископом. 4/16 октября 1897 г. Николай II утвердил синодальный доклад «о бытии ректору Холмской духовной семинарии архимандриту Тихону епископом Люблинским, викарием Холмско-Варшавской епархии, с тем, чтобы наречение и посвящение его в епископский сан произведено было в г. С.-Петербурге»>3. 18/30 октября в присутствии Свят. Синода состоялось наречение архим. Тихона, а 19/31 октября 1897 г. в Свято-Троицком соборе Александро-Невской лавры была совершена его хиротония митр. Петербургским Палладием (Раевым) при участии других архиереев.
Когда чрез одиннадцать месяцев весть о переводе ей. Тихона в Америку достигла Холма, она вызвала самые разные, даже скорбные чувства многих жителей Холмской Руси. 11/23 октября 1898 г. в зале уездного собрания устроили обед в честь отъезжавшего архипастыря. Прощальный обед запомнился его участникам обилием произнесенных речей. Последним слово взял преосвящ. Тихон, который поблагодарил всех за проявленные к нему чувства, а в заключение сказал: «Когда я почти семь лет тому назад впервые подъезжал весною к неведомому для меня Холму, была ненастная погода, стоял туман, застилавший Холм. Но вскоре из-за туч прорвался луч света и осветил Холм с его дивною, святою горою. Нечто побольше было и в моих отношениях к Холму. Я не знал ни его, ни общества, живущего в нем. Но чем больше я знакомился с ним, тем более светило солнце любви, понимания, взаимного доверия. Да здравствует же это солнце любви Христовой и да согревает оно Холм и его св. гору во веки веков»