В девять лет охотник должен подстрелить своего первого барана или козла, к десяти их должно быть больше трех, к одиннадцати надо добыть оленя, к тринадцати убить дикого кабана, к пятнадцати волка. В семнадцать лет молодому охотнику, при поддержке двух старших, надо выследить и убить взрослого медведя.
У Нирона задатки охотника были в крови. Он не отличался особой меткостью, но обладал невероятной интуицией, умел предугадывать куда побежит испуганное животное, и где лучше расставить ловушки. Беглого взгляда ему хватало, чтобы определить прячется в норе заяц или она пуста. В густой зелени высокой травы он замечал куропаток, а в беспросветных дубовых кронах осторожных тетеревов.
У Акрона не было способностей брата. Нирон убил уже своего второго козла, а на счету Акрона был только один старый горный кот, и того отец выбросил, когда понял, что тот давно умер своей смертью. При виде крови Акрон морщился, а когда брат сворачивал шеи раненым уткам, отворачивал лицо в сторону.
Над Акроном уже посмеивались. Отец говорил ему: если и дальше будешь вести себя как трус, будешь оставаться в селении с женщинами, помогать им кормить грудных детей, и каждый вечер мыть ноги женам старейшин в Холодном ручье. «Похоже «Сыны» и в самом деле что-то напутали, – говорил он. – Такие как ты не становятся великими воинами. Я скажу тебе то, что когда-то услышал от своего отца: того, кто не научился убивать, научат умирать».
Нирон всего на несколько минут был старше Акрона, и все же отец попросил его, как старшего брата помочь младшему справиться со своей трусостью, разбудить в нем охотничий азарт.
Он велел им охотиться отдельно от других, но как только руки Акрона обагрятся первой кровью, они могут вернуться.
Для охоты братья выбрали широкую полосу леса, который принадлежал «нижним» кланам. Охотиться здесь опасно, но этот лес просто кишил живностью; Нирон решил, что они погибнут, или вернутся с добычей.
Первую половину дня они сидели в засаде возле звериной тропы, которая вела на небольшую заболоченную поляну. Мимо них то и дело шмыгали стайки диких кабанов, но связываться с ними было опасно. Не то что человек, не каждый тигр решится вступить в схватку с разъяренным, спасающим свое потомство секачом.
Прошло несколько крупных оленей, но убить такое сильное животное они бы не смогли. Олень наверняка ушел бы раненым, а оставить подранка страшный позор для горного охотника.