Все до банальности просто: надо восхвалять сильные стороны, громко, уверенно, стильно и без тени сомнений, в какой-то момент информации станет так много, что на обсуждение минусов просто не останется пространства.
– Я если честно, не могу понять нравится ли тебе твое призвание?
Она задумчиво перевела взгляд с меня на уже давно потухший сигаретный бычок и протянула: "Дааа", а затем добавила: "Прохладно тут, давай пойдем внутрь".
И мы вернулись в подвальчик к нашим теплым насиженным местам и обновленным коктейлям. Моего отсутствия никто из моих друзей и не заметил, а вот ее возвращению ее спутницы заметно обрадовались. Блокнотик был на прежнем месте, прямо перед ней, раскрыт прямо на «общих» страницах. Пока я согревался, она вновь проделала свой таинственный ритуал. Когда она завершила все свои священные действия, я понял, что так и не узнал ее имя. Я спросил, и она представилась. Я прекрасно помню, как ее звали, но сейчас имя ее не несет никакой значимости для оставшегося в воспоминаниях образа, поэтому я буду называть ее сокращенно К.
Затем прошла стандартная кросскомпанейская церемония знакомства. Мне были представлены две ее подруги – стратег и коммуникатор, вот их имена я не запомнил. А я в свою очередь представил им всех своих друзей. Несколько минут приветствий и ознакомительных вопросов, после чего все вернулось на круги своя – мой квартет сомкнулся, их трио также вернулось на свою негромкую волну.
Пока мы были на улице две ее спутницы пересели ближе к друг другу и К. в тот момент оказалась возле меня. В момент создания следующей части стихотворений она машинально откинула волосы, и мне открылись ее плечи и часть спины. Они полностью были покрыты были покрыты тонким узором татуировок. Флористические тонкие черные линии появлялись из-за горизонта платья, разветвлялись, переплетались и вились, увлекшись лишь им одной известной игрой, на поверхности бледной спины, простирались все выше и выше, ничуть не смущаясь и даже нахально заходили на острые выпады лопаток, с любопытством заглядывали на открытые плечи и аккуратно, словно испугавшись своей дерзости, боязливо заходили на длинную тонкую шею. Возле линии волос они останавливались. Выглядело словно отдельная живая субстанция покрывала тело. Завороженный я бесстыдно скользил взглядом по этому лабиринту, теряясь, плутая и возвращаясь.