— Понимаете, это не входит в базовое лечение. Ваш питомец может
погибнуть, если сейчас ему не оказать помощь, — объяснял ему
целитель.
— Я не буду платить такую сумму! — услышал я недовольный голос
графа. — Проще отвезти эту скотину в лес. Одни убытки от неё.
Змея лежала без движения, но была в сознании. Я перехватил её
взгляд, наполненный болью, отчаянием и мольбой её спасти.
— Что вы делаете? — уставился на меня проверяющий лекарь.
— Я тоже лечу животных, — ответил я ему, запуская нить маны в
существо. — Да уж, она совсем плохая.
— Часа два — и она умрёт, — ответил лекарь.
— Я сказал, что не буду платить! Пусть подохнет! — распалялся
барон.
В общем, это чмо забило на своего питомца. Уговаривающий графа
лекарь всплеснул руками, повернулся к своему напарнику.
— Тогда забирайте своего питомца, — подошёл к графу Лебедеву
судья. — Вы задерживаете следующий бой.
Граф мрачно кивнул одному из своих охранников, и тот расправил
чёрный мешок, перелезая на арену.
— Стойте! — я преградил ему путь.
— Что тебе нужно, граф? — злобно ощерился на меня Лебедев. — Ты
уже выиграл.
— Отдай мне Сигму, раз она тебе больше не нужна.
— А на кой-чёрт тебе эта полудохлая падаль? — подозрительно
прищурился он.
— Попробую вылечить, — ответил я. — Могу даже заплатить за неё,
десять тысяч.
— Вот это уже другой разговор, — ухмыльнулся Лебедев. — Но
питомец редкий. Продам за сто тысяч. Привезли с Амазонки. Сто
тыщ.
Он так нагло уставился на меня, что захотелось врезать. Я тебе
ещё отомщу, не переживай. Уже скоро.
— Тогда неинтересно, — ответил я и отвернулся, направившись к
Мире. Я понимал, что мой блеф сыграет своё дело. В любом случае
заберу Сигму.
— Стой! — услышал я окрик Лебедева. — Тогда хотя бы пятнадцать
тысяч!
— Диктуй номер. Переведу, — ответил я, доставая телефон. Сигме
становилось всё хуже. Надо спешить.
После того как я расплатился, слуга графа передал мне документы
и расписку.
— Забирай эту дохлятину с глаз моих, — ухмыльнулся Лебедев. — Не
знаю, на что ты рассчитываешь. Она всё равно никчёмный питомец.
Он сказал это громко, чтобы многие услышали его оскорбительные
слова. Но я принял вызов.
— Эта дохлятина, как ты говоришь, выступит против твоего самого
лучшего бойца… через неделю, — так же громко ответил я, и Лебедев
засмеялся.
— Договорились! Сумма будет на кону — ставлю пятьдесят тысяч! —
его глаза загорелись от предстоящей наживы.