Ближайшее отделение Ордена располагалось недалеко от Ланти,
крошечного пограничного городка, в трех-четырех дневных переходах
отсюда. В отличии от окрестностей моего шалаша, этот город уже
однозначно являлся территорией Грайнора, и бандиты с имперцами туда
не захаживали. Ну, или не захаживали маленькими группами, если про
имперцев, а бандитов и своих хватало. В общем, славное
местечко.
Оклемавшись, Салдорн наглядно продемонстрировал, что значат
более высокие статы. Не спасал даже молодой организм, чтобы
угнаться за непринужденно скользящим по лесу мужчиной в годах, мне
приходилось выкладываться на полную, все сильнее чувствуя
накатывающуюся усталость. Здорово помогла вложенная единичка
ловкости — я ступал мягче, от веток не отшатывался судорожно, а
аккуратно проходил не касаясь, даже не споткнулся почти ни разу.
Но,все равно, когда Рон вышел на поляну и неожиданно остановился
неподалеку от места нашей битвы, я среагировать не успел и чуть не
влетел ему в спину, выскочив вперед.
На нас смотрел большими, красивыми глазами немаленький гибрид
лемура с собакой, покрытый тускло переливающейся бархатистой
шкуркой оттенков земли и травы. Няшность создания несколько портили
огромные желтые зубы, больше подходящие гиене — дробить кости и
рвать мясо ими явно сподручнее, чем мило жевать фрукты.
- Медленно отходим за деревья, - прервал мой намек на движение
за копьем спутник, - это падальщики, если их не провоцировать, они
не нападают.
Насчет «они» Рон не ошибся, за первым лемурособаком угадывались
еще силуэты среди деревьев. А вот для падальщика взгляд был очень
заинтересованный, видимо идея разнообразить меню свежатинкой все же
присутствовала в лемурьем мозгу Ну, или мы все таки спровоцировали
его — громко дышали, неприятно пахли или самим фактом очень
дерзкого появления.
Дальнейшее одновременно пронеслось с ураганной скоростью и
одновременно размазалось на серию стоп-кадров. Вот на меня летит
тушка прыгнувшего лидера небольшой стаи, я все же успеваю вскинуть
копье - слава трем очкам ловкости. Наконечник пробивает шкуру в
районе горла, древко ломается, но первый порыв сбит. Втыкаю острый
обломок в глаз — хвала эволюции, что для зрения в лесных сумерках
они такие большие.
За спиной Рон, медленно пятясь, вскидывает заранее взведенный
трофейный арбалет — болт сшибает в прыжке кинувшегося на нас
второго гиеноозубого и тот с жалобным скулежом катается по
траве.