– Ты чего такая? – спросил мужчина и взяв чашку, поднес ее к носу, вдыхая аромат лекарственных трав. – Фу! – мгновенно скривился он. – Как ты можешь это пить?
– Не нравится – не трогай, – возмутилась в ответ девушка и отобрала свой напиток.
– Так что случилось?
– По-твоему, ничего не произошло?! – взвилась Ингрид.
– Если ты имеешь в виду твой домашний арест, то ты сама в этом виновата, – пожал плечами Вербер. – Я предупреждал тебя, что не стоит бунтовать, но ты не послушала.
– Просто я уже устала притворяться! Сколько можно играть этот спектакль?! Когда же родители поймут, что мы никогда не будем вместе? – негодовала Нейертон.
– Потерпи еще немного. Скоро все наладится. Я прилагаю для этого все возможные усилия, но и ты должна вести себя так, чтобы не вызывать подозрений, – наставлял подругу мужчина.
– Не могу я. Не могу! Я уже неделю сижу взаперти. Если бы ты только знал, как это сложно – не видеть Дамиана, – вздохнула девушка.
– Ничего не поделаешь. Прошу тебя, успокойся! Я постараюсь поговорить с твоим отцом и убедить его отпустить тебя со мной. Если он согласится, то увидишь своего любимого, – усмехнулся Райлан.
– Спасибо! – просияв, кинулась ему на шею Ингрид.
Заметив выглядывающую из-за угла Хельгу, Вербер положил руки на талию девушке и прижал ее к себе. Нейертон хотела дернуться из его объятий, но он не позволил.
– Не вырывайся, – прошептал на ухо подруге. – Твоя матушка смотрит на нас.
Женщина довольно улыбнулась, радуясь за дочь, и быстро ушла. Лишь тогда Райлан разжал руки, отпуская Ириду.
– Не понимаю я тебя… Нам наоборот надо убедить их, что мы совершенно разные, не подходим друг другу, а ты обнимаешься! – вновь возмутилась Нейертон.
– Ты хочешь получить свободу? – спросил ее мужчина. – Или сидеть в четырех стенах тебе нравится больше?
– Нет… – пробурчала Ингрид.
– Тогда не возмущайся! Лучше делай, как я говорю.
– Ладно, ладно. Поняла я. Сижу и помалкиваю, – сложив руки на груди, недовольно ответила подруга.
Присев на стоящее у столика кресло, Райлан уставился пустым взглядом куда-то вдаль. Хотелось немного отдохнуть, но впереди было довольно много дел. Некоторое время Нейертон молча смотрела на друга, но, не выдержав, прервала тишину:
– Ты сегодня какой-то задумчивый. Что-то беспокоит?
– Ерунда, – отмахнулся Вербер. – Просто день сегодня выдался тяжелый.