– Неужели так сложно ответить сейчас? – с возмущением спросила девушка у слуги, как только тот вновь появился.
– Его Сиятельство бесполезно пытать расспросами. Он не ответит до тех пор, пока сам не будет точно уверен в своих словах. Ежели не ответил, значит пока думает, – пояснил Моринтор.
– А мне что делать? – развела руками Габриэла.
– Ждать. Пойдем, горемычная, комнату тебе покажу, – подхватив сумку с вещами девушки, проговорил мужчина.
Наверное, Моринтор был прав – не стоит торопить события. Но Терренс безумно хотелось как можно скорее вырваться из этой губительной безнадежности, в которую она угодила.
Роскошный интерьер гостевой комнаты заставил девушку ненадолго застыть на месте. Хоть ее родители и были довольно обеспеченными в свое время, но даже тогда семья Габриэлы не позволяла себе подобной роскоши. Обстановка комнаты совсем не вязались с тем, что творилось в гостиной – там скорее господствовали простота и удобство, нежели помпезность и богатство. Видя замешательство Тарренс, слуга пояснил:
– Это постаралась матушка Его Сиятельства. Она чуть ли не с боем отвоевала право на обустройство гостевых комнат. Отказать ей граф не смог, но гостиную, кабинет, и свои покои он оставил за собой. Поэтому такие отличия в интерьере.
– Видимо его мама имеет большое влияние на сына, – предположила Габриэла.
– Еще бы! Графиня даже над мужем имеет большое влияние, не то, что над детьми. А старший Вербер, нужно заметить, не из тех людей, кто готов плясать под чью-то дудку, лишь жене и позволяет командовать собой, – усмехнулся слуга. – Думаю, скоро вам лично выпадет честь познакомиться с ними.
– Возможно, – пожала плечами девушка, вновь осматриваясь по сторонам. – Неуютно здесь как-то… Словно и не спальня, а музей какой-то…
– Тут уж извини, другого варианта нет, – отозвался Моринтор. – Ты располагайся. Если чего надобно будет, то обращайся ко мне. В комнате есть все необходимое, – указал он на две двери. – Завтрак в семь.
– Спасибо, – поблагодарила его Габриэла и, стоило слуге выйти, заперла дверь на щеколду. – И как в таких апартаментах люди живут? – вновь проговорила она вслух.
От обилия позолоты рябило в глазах. Здесь все кричало о вычурности и зажиточности, а еще об отсутствии вкуса. Увы, непривычная к такому Терренс предпочла бы комнату для прислуги, но выбора нет.