– Нет, комиссар только сейчас узнает, что мы прибыли, – улыбнулся доктор Брандт, протягивая руку с имитантом. – Допуск проверите?
– Знаю, что он у вас есть, – спокойно проговорил сержант. – Но протокол требует проверять у всех. Будьте любезны, доктор. И вы, полковник.
Сержант просканировал их имитанты для определения статуса и пропустил вперед. Двери лифта разъехались. По просторным светлым коридорам они добрели до кабинета советника Дудика. На пути им то и дело попадались андроиды-полисмены, с озабоченным видом куда-то очень-очень спешащие. А у самого входа в кабинет они обнаружили комиссара полиции Клауса Перье со своим новым помощником Зерги Донтелло. Перье был лет на десять старше доктора Брандта, мало эмоционален, скован, с сухостью во взгляде, но отлично выглядел для своих лет. Седые, средней длинны волосы придавали ему еще более величественный вид, морщины на лице наделяли мудростью, а три коротких шрама на правой скуле говорили о большом опыте. И это был поистине опытный и мудрый человек, всегда напряженный и переполненный энергией, он был примером подражания для всех полицейских. Его уважали, боялись и беспрекословно слушались.
А вот Зерги Донтелло, казалось, совсем не перенял черты характера своего ментора. Он был скромен и замкнут, говорил тихо и редко смотрел в глаза. Помощнику комиссара исполнилось двадцать пять, когда он поступил на службу, и уже через год он получил эту серьезную должность. Прошло уже шесть месяцев, и сейчас трудно было бы сказать, сможет ли из него получится хороший полицейский. Филипп все больше склонялся к мысли, что его взяли на службу по какой-то дикой ошибке и вот-вот уберут.
– Доктор Брандт! Филипп! – обрадовался их появлению Перье.
Они крепко пожали друг другу руки.
– Я уж думал сам вам обоим звонить, но, видимо, Гарезинда сделала все за меня, – проницательно произнес комиссар.
– Гаре-кто, простите? – переспросил полковник Санди.
– Дочь советника Дудика, Гарезинда Дудик. Вы разве с ней не знакомы? Она подняла здесь столько шума, только сейчас увезли, еле успокоили.
– Не имели честь, – улыбнулся доктор Брандт. – А она могла с нами связаться?
– Вполне. Как видите, я не исключил и такой возможности. После сообщения о смерти советника я сразу приехал сюда, – начал рассказ комиссар. – Уже по дороге мне позвонили и сказали, что его дочь Гарезинда заявляет об убийстве своего отца. Доказательств у нее не было, только догадки и крики о каком-то заговоре. Когда мы приехали, она билась тут в истерике, пришлось отправить ее в Борнешеский Центр Медицины и Здоровья, все равно добиться чего-то вразумительного от нее было невозможно. А после этого открылся весьма загадочный факт.