После моего краткого рассказа о том, что мои дядя и тетя (которых Рэм с моей легкой руки забыл) решили насильно забрать меня из академии и выдать замуж, я изложила свой план с фиктивным браком. Рэм хмурился, кусал губы, но не перебивал и внимательно слушал. После того, как я закончила, он успел задать лишь два уточняющих вопроса, как вдруг в комнату постучали, а затем, не дожидаясь ответа, дверь распахнулась.
Мы втроем подскочили на ноги и уставились на вошедшую комендантшу, за ее спиной стоял злой куратор, а из-за дверной рамы выглядывали несколько студенток. Среди которых даже в полутьме я легко узнала коварно ухмыляющуюся куколку.
Чтоб тебя ткеши покусали, Ванесса!
15. 15
Алазар
Маленький городок в окрестностях Торпа отличался от села лишь наличием трех многоквартирных домов и подведенным электричеством. Протяжную главную улицу освещали целых три фонаря, один из которых подозрительно подмигивал, будто ему было что сказать.
Натан шагал следом за мной, кутаясь в плащ и сетуя на непогоду. Начинал моросить прохладный осенний дождь, сумерки плотно окутывали городок, а дорога, не разбалованная щебнем и брусчаткой, размокла, и теперь противно чавкала под ногами.
- Сюда, - бросил я через плечо, переступая лужу и подходя к парадному входу в одну из трехэтажек. Скрипнула дверь, засвистел ветер, качнулась на сквозняке одинокая лампа, и тени метнулись в стороны, приходя в хаотичное движение. Я решительно направился вверх по лестнице, рассматривая грязный пол и давно не беленые стены. За стеной послышались голоса: крик мужчины, затем не менее громкий ответ женщины. Обычная бытовая ссора двух даркти. Затем что-то грохнуло. Мы с Натаном одновременно остановились и обернулись на звук прислушиваясь.
Слух у лакети был как у хищников, потому уже через пару секунд я разобрал голоса. Тарелка разбилась об пол, а не о чью-то голову, значит, вмешательство пока не потребуется. Не обмолвившись ни словом, мы поднялись на третий этаж и направились к предпоследней квартирке в конце длинного коридора. За каждой из дверей разворачивалась своя история. Я улавливал тихие детские всхлипы, отголоски чьей-то песни, разговоры о будущем на кухне, и размышлял над тем, что даркти способны привыкнуть ко всему, но лакети никогда не смогли бы жить в подобном месте: тесно, темно и шумно.