Зал зааплодировал.
– Супер! Мы всех порвем! Народу это понравится! – раздалось со всех сторон.
– Разрешите? – робко спросила неприметная девушка в растянутом свитере и узких джинсах.
Ей бы в разведке служить. Такую встретишь на улице и не узнаешь. Худющая, цвет волос невнятный, лицо бледное…
– Спрашивай, Кира, – благодушно разрешил Олег Витальевич.
– «Народной волей» назваться никак нельзя. Была такая революционная террористическая организация. Они же Александра Второго убили!
– Да? – равнодушно спросил Похлебкин, разглядывая отполированные ногти. – Ну, пусть тогда будет «Народ и воля». Делов-то!
– И метлу с пастью нельзя знаком делать. Это символ опричнины, – учительским тоном сказала Кира Кораблева.
Олег Витальевич изумленно поднял брови, не отрывая взгляда от ногтей.
Кира подумала, что такого просто не может быть. Руководитель партии, ее лицо, не знает про опричников? Не знает, что они были гвардией при Иване Грозном. И именно их символом была метла и собачья голова. И про Малюту Скуратова не знает…
Но Похлебкин действительно не знал, и страшно обрадовался, когда Кира провела ему «ликбез» по этому поводу.
– А что, – задумчиво проговорил он, оторвавшись, наконец, от созерцания ногтей, – это мысль. Постойте, постойте… Народ у нас любит сильную руку, порядка хочет. А тут Иван Грозный, Скуратов, который малютка… Хорошо.
– Малюта – это его имя, – пробормотала Кира.
– Да-да, я понял. Это, типа, шутка такая. А Иван Грозный – это мысль. Как думаешь, Антон Семеныч? – обратился Похлебкин к сидящему на трибуне невысокому плотному мужчине с зачесанной на обширную лысину прядью волос. У него были пухлые щеки, умные глаза и скошенный маленький подбородок, который, видимо, вызывал у его владельца комплекс неполноценности, потому что он постоянно выдвигал нижнюю челюсть вперед.
– Не пойдет, – покачал головой тот.
– Чего не пойдет?
– Надо говорить не «чего», а почему, – тихонько поправил его коллега.
– Ну почему? Почему, Семеныч? – расстроился Олег Витальевич.
– А потому, что эта ниша занята. Коммунисты уже почти сто лет эту самую сильную руку пропагандируют. Да и потом за них голосует, в основном, старшее поколение. А этого старшего поколения не так-то много осталось. Наша цель – средний возраст. Те, кто застал СССР, но еще относительно молод. Они социально активны. И их Иваном Грозным не возьмешь.