Ее послушать, так я тут главное зло.
Но слушать я не собиралась.
– В Морриса ты влюбилась сама, без моей помощи. – Понятия не имею, почему мне вдруг захотелось расставить все по своим местам. – И это ты каждый день блеяла: «Госпожа, какой красивый ваш брат, какой благородный, а что он любит?» Не надо валить с больной головы на здоровую.
Иногда мне жаль, что с помощью небольшого импульса магии нельзя, например, прочистить человеку голову. Жить определенно стало бы легче.
– Чтоб ты поплатилась за все, ведьма проклятая! Заклинаю, чтобы вся твоя красота подурнела, и никто на тебя больше никогда не посмотрел! – Она наклонилась, набрала немного песка с обочины и швырнула в меня.
А потом побежала прочь.
– Дура, – буркнула я, отфыркиваясь от пыли.
Не везет моему синему платью. И прачке, которой сегодня опять придется приводить его в порядок.
Магии в «пожелании» не было ни крохи, но все равно неприятно.
Впрочем, не настолько, чтобы я передумала идти за травами.
С травницей не повезло, пришлось пробираться в самый конец торговых рядов, где обретались всякие бродяжки.
– Мне вот это, это и этих три. – Я указала на пучки, которые хотела купить. – Еще ароматные саше и вон тот букет полевых цветов.
Женщина в пестром платье дала мне травы и сообщила, сколько монет я за них должна.
Торговаться не стала, нужная сумма скрылась в ее кармане.
– Как тебя зовут, милая?
И эта с разговорами лезет.
Ну, хоть не «золотая».
– Эмая Аргард-Гердери. – Я попыталась скопировать манеру матери задирать нос.
– Врешь, – хохотнула цыганка. – Тебя давно зовут не так.
Надо же.
– Орхидея, – осторожно забросила я камешек. – Орхи.
– Ты чужая здесь. Почти пленница, – голосом, ставшим вдруг скрипучим, заговорила цыганка. – И в тебе столько злости, что хватило бы, чтобы утопить весь город.
Возможно. Но я не стану этого делать. Я свою тьму контролирую.
– Лучше бы новое что-нибудь сказала, – проворчала я.
На предсказание не напрашивалась и еще одну монетку, на сей раз золотую, оставила на прилавке, в основном чтобы женщина замолчала. В столице так было принято. А сама повернулась и сделала несколько шагов прочь.
Беда в том, что мы находились не в столице.
– Из-за нее ты слепа и глуха. И можешь вновь разбить сердце тому, кого уже один раз ранила, – прекрасно зная, что я еще ее слышу, продолжила предсказательница. – Но не волнуйся, ты вырвешься из этого плена и вновь окажешься там, где тебе хорошо.