– Товарищ… – захлопали глаза-амбразурки. Ну, то есть, как, захлопали… Скорее, прищурились ещё сильнее.
А погончиков то у меня и нетути! Я ведь выходной сегодня, отсыпаться должен, согласно распоряжению начштаба. Сижу весь такой по-домашнему, в тельняшечке, а к тельняшкам погоны то и не пристёгивают.
– Майор, – подсказал я пограничному прапору, с интересом разглядывая занятного посетителя.
– Товарищ майор, – почему-то радостным голосом заголосил пограничник, представляясь, – прапорщик Хрущёв. Прикомандирован в ваше подразделение в качестве переводчика.
Ах, вот где собака порылась! Ну, слава те! Сподобилось начальство. Три месяца просил, три месяца обещали и вот… награда за упорство. Зелёная такая, узкоглазая награда!
– Отлично, прапорщик! Ты даже не представляешь, как мы тебя ждали, – выскочил я к пограничнику, забыв, что на мне одни носки, – как фамилия, говоришь?
– Дари практически родной, с пушту тоже проблем не будет. Соседи туркмены дома были так, что и с этим разберёмся. А фамилия обычная – Хрущёв, – повышая ставки, «выдавал на гора» прапорщик, поспешно поправляя слегка помятую злым дежурным форму.
– Здорово, товарищ прапор, здорово! А то прихватишь басмача, задаешь ему вопросы, поначалу ласково, а он молчит или лопочет почём зря. А, если не понимаешь, то и подозревать начинаешь. Улавливаешь ситуацию, прапор? Не вежливо и обидно, однако. Как стрелковая подготовка? Где служил? – радуясь хорошему началу дня, спросил я.
– Срочную на афганской границе в погранотряде в столовой. Потом школа прапорщиков и вернулся в свой отряд. Взвод обеспечения… подсобное хозяйство, – как-то без гордости сказал военный, – стрелял из АК-74 и ПМ. Раза три или четыре…
– Мусульманин? – как-то сам возник вопрос.
– Никак нет, – ответил Али Иванович, немного смутившись.
– Православный значит? – решил я добить вопрос вероисповедания до логического конца.
– Нет, атеист я, – опустив голову, ответил прапорщик. Потом подумал и тихо добавил: – Комсомолец я.
– Дежурный! – открыв дверь, крикнул я в коридор, – Боцмана ко мне! Мухой!
Видно, муха была тренированной или реактивной: потому, что не успел я зашнуровать второй берц, как, чуть не выломав мою визгливую дверь, ввалился Боцман. Или по штатному расписанию – старший прапорщик Боцаев.
– Тыщ командир, по-вашему…, – прогундосил Боцман, тяжёлым взглядом, сверху вниз, сканируя пограничника.