– Отставить, Боцман!
А тем временем Али продолжал что-то убеждённо говорить тихим голосом, улыбался и с поднятыми руками медленно приближался к маленькому проводнику. Мальчишка уже не плакал. Он со злобой и ненавистью смотрел в лицо нашего Али-бабы. Пистолет то поднимался на уровень головы прапорщика, то опускался вниз, к животу. Потом юный душман присел, погладил на прощанье морду своего мёртвого вислоухого друга, всхлипнул и что-то громко крикнул в сторону нашего прапорщика.
Два одиночных пистолетных выстрела прозвучали так неожиданно и неуместно, что инстинкт самосохранения не успел дать команду моему мозгу на ответное действие. Медленно, с глухим стоном, откинувшись спиной к валуну и, держась руками за живот, оседал прапорщик Али Иванович Хрущёв, спиной оставляя жирный кровавый след на камне.
Через секунду, как при замедленной съёмке, разлетелась красными тряпками голова мальчишки. Одновременно отработали по цели Шуба и Зелёный.
Так они и лежали рядом. Прапорщик-пограничник, мальчишка-погонщик и ишак-неудачник. Их кровь, смешиваясь, быстро впитывалась в землю обочины. Они не были врагами.
– Надо было сразу, – не глядя в мою сторону, хрипло рявкнул Боцман, сбегая по камням вниз к Али.
– Надо было…, – эхом отозвался я, шокированный произошедшим.
Спустя какое-то время, обсуждая этот печальный эпизод, мы пришли к выводу, что мальчишка стрелял не в русского врага, не в шурави. Он сделал так, как его учили старшие. Кровь за кровь. Он стрелял в того, кто убил его друга. Мстил! И слава Всевышнему, что у него это не получилось. Наш Али-баба выжил!
Группа по команде начала медленно спускаться вниз к каравану. Щёлкнул одиночный выстрел. Добили. Будем считать, что ишака. Из-за поворота показался Зверь с бойцами. Все живы, слава те… На верёвке тащили двух верблюдов. Скоротечный бой закончился. Смотрю на часы и понимаю, что мы пережили очередной эпизод из ада и длился эпизод всего 7 минут, 40 секунд. У нас с Боцманом это был седьмой караван!
На ходу крикнул:
– Осмотреться, командирам доложить!
Подошел Зверь. Жёстко спрашиваю:
– Зверь, ты в курсе, что по ходу ты чуть на свои же растяжки не влетел?
– Виноват. Азарт, чёрт бы его побрал! Услышал, как Шуба заорал и растяжку перепрыгнул, как олень. За метр увидел, – смутился капитан.
– Ну, ты даёшь, парень! Олень! Мы все вам орали! Ты же командир, о парнях своих думал, когда оленем скакал?