– В общем, его друзья отправились на свою вечеринку, но Джимми остался и каким-то образом подбил меня сбежать с работы. Мы провели всю ночь на крыше, болтая про Воннегута и указывая друг другу на созвездия, хотя ни один из нас не желал признаваться, что просто выдумывает их на ходу. А потом в один прекрасный момент, когда над Батл-Криком вставало солнце…
– Он вас поцеловал? – предположила Лэйси.
– Как бы не так! Он собирался, но струсил. Проводил меня до дома, и только. Я два дня ждала, пока он позвонит и позовет меня на свидание, а когда он так и не позвонил, я заставила себя пойти в книжный магазин, где он работал, и сказала: «Ты кое-что забыл». И поцеловала его.
– Очень мило, – заметила Лэйси и покосилась на меня, будто говоря: «Видать, и мамаша у тебя клевая?»
– Само собой, вы догадываетесь, почему я не позвонил, – сказал отец, и я навострила уши, потому что подобного продолжения мне слышать еще не доводилось.
Мечтательная улыбка сошла с лица матери.
– Джеймс!
– Я так надрался, что к утру все начисто забылось, – сообщил папа. – Вообразите мое удивление, когда ко мне нагрянула какая-то чудачка и заявила, будто знает меня, а потом кинулась мне на шею и поцеловала, прежде чем я успел возразить.
– Джеймс! – повторила мама. А потом сказала ему, как и мне недавно, но совсем другим голосом: – Прекрати выпендриваться.
И только после ее слов я сообразила, что все это правда.
Отец ухмыльнулся, будто преступник, которому удалось выйти сухим из воды; мать встала и сказала, что ей надо позвонить по работе, совсем забыла, и добавила:
– Было приятно с тобой познакомиться, Лэйси.
Я думала, что папа последует за ней, но он остался.
– А кто твои родители, Лэйси? – спросил он, будто не заметив, что дверь пыточной камеры распахнулась и теперь мы вольны сбросить оковы и убираться к чертовой бабушке.
– Тебе не кажется, что допросов на сегодня достаточно? – встряла я.
– Расслабься, Декс. – Лэйси побарабанила ногтями по стенке стакана, а потом принялась водить пальцем по ободку, пока он не запел.
Она никогда не рассказывала мне ни про предков, ни про свою жизнь до нашего знакомства. Я не возражала. Предпочитала представлять ее прошлое как вакуум, будто не было никакой Лэйси до Декс, как не было и Декс до Лэйси, будто мы создали друг друга. Я знала, что она выросла в Нью-Джерси, недалеко от океана, но все же не рядом; знала, что у нее есть отчим по прозванью Ублюдок, и отец, к которому она более благосклонна, исчезнувший каким-то непонятным, однако не окончательным образом; знала, что живет она в соседнем районе, где дома в общем похожи на наш, но их не вполне благополучные обитатели снижают рыночную стоимость жилья; знала, что вместе нам лучше, чем порознь, а главное, лучше, чем со всеми остальными, и этого мне было достаточно.