Он щелкнул пальцами, и в центре комнаты возникла рыжевато-пегая девушка в криво сидящей форме горничной. Я, вскрикнув, отшатнулась от нее, и девушка припала к полу, скаля желтоватые зубы. Ее руки были покрыты редкими темными волосками, а в глазах не было даже проблеска мысли. Поежившись, я сделала шаг назад и еще один в сторону, поближе к Иену. Если что, спрячусь за него, и пусть его горничная его же и кусает.
— Приказать вашей новой горничной набрать ванну? — светским тоном осведомился Иен, облокотившись на косяк. Его явно забавляла вся эта ситуация.
— Уберите ее! — взвизгнула я, когда горничная вдруг с рычанием бросилась на меня, намереваясь вцепиться в юбку. Иен тут же щелкнул пальцами, и девушка-собака пропала, словно ее и не было.
Я обессиленно прислонилась к стене. Он что, мстит за то, что я приказала ему не позволятьмне улыбаться? Думал, за пару дней выиграет сделку, а теперь злится, что это не получится?
Меж тем Иен отлепился от косяка и подошел ко мне.
— Если вам что-то нужно, просто скажите, а я буду думать, как это осуществить, — вкрадчиво произнес он. Ванна вдруг до краев наполнилась горячей водой, от которой шел пар. — Что-то еще?
Я лишь покачала головой. Усталость навалилась со страшной силой. Мне хотелось, чтобы он просто ушел и оставил меня в покое.
— Полагаю, руки у вас гнутся под обычным углом, так что самостоятельно вам даже не выбраться из этого наряда. — С этими словами мужчина развернул меня спиной к себе и принялся споро расстегивать ряд пуговичек на платье.
— Что вы себе позволяете? — взвизгнула я и отпрыгнула, едва не перевернув ширму, словно он был собакой-горничной, снова вознамерившейся меня цапнуть.
Покачав головой, альв поцокал языком:
— Не нужно воспринимать меня, как мужчину, я ведь не человек. Однако, если вам понравилась ваша горничная, я могу ее вернуть.
Содрогнувшись, я отрицательно помотала головой и с мрачным видом развернулась к нему спиной. Через минуту весь ряд пуговиц был расстегнут, и его ловкие пальцы принялись за шнуровку корсета. Я буквально чувствовала, как лицо заливает краска — вот поганец!
— У вас тут семь слоев одежды, как у капусты, — негромко произнес Иен. — Не надо так переживать.
Это разозлило меня еще больше — не может делать свое дело молча и не добавлять комментариев в чашу моего позора? Да и вообще, он соображает, что говорит? Как я могу не переживать, если сейчас мы нарушаем все писаные и неписаные правила приличия?