После этих слов мне стало немного не по себе, я не ждал такого длинного ответа, что в свою очередь является и учением, и предупреждением.
– Я не знаю с чего начать. ― Пустым голосом выдавил я.
– Говори то, что у тебя на душе сын мой.
– Наверное вы не поверите мне, ― я немного засмеялся и продолжил. ― Вы наверняка сочтете меня за безумца, но…
Я услышал, как заскрипел его стул, как будто он поднялся, когда я посмотрел в окошко, то увидел, что он смотрел на меня. Через несколько секунд, он сел так как раньше и заговорил:
– Я не вижу безумия в твоих глазах. Это растерянность, страх, но не безумие.
Не зная, что сказать я ответил:
– Спасибо.
– Говори сын мой, говори.
Пустой дом непривычно вздрагивает от чужих голосов, и тёплого дыхания, что наполнило его спокойствием. Светлые стены, которые долгие годы пожирали малейшие колебания воздуха своим молчанием отступили, и жизнь снова вернулась в это унылое место. Конечно меня не радует то, почему они приехали ко мне, но как мне может не нравится тот факт, что они здесь, ведь одиночество в любом его обличье убивает желание жить, и когда казалось, что мне уже никто не нужен, они ворвались в мою жизнь в поисках помощи, не понимая, что в то же время, принесли помощь мне.
Сегодня будет самая долгая ночь в моей жизни, но я должен её пережить. Хотя с другой стороны это не главное, главное, чтобы Эйприл и Люси были в безопасности. Голос Райана меня немного встревожил, и его разговор об оружии не радовал, но с другой стороны нужно быть готовым к любой ситуации, и то что мы с ним обговорили и такой вариант, было правильным и логичным решением. И нет ничего плохого в том, чтобы волноваться, главное, чтобы это волнение не влияло на скорость, и верность моих решений.
У меня нет детей, и мне уже не познать радости отцовской любви, но я всем сердцем боюсь за хоть и чужих, но всё-таки близких мне людей. После смерти Эдварда, отца Райана, мы перестали общаться так как раньше, и при встрече, мы всё время вспоминали покойного. Конечно у нас в обоих было много проблем, и через это мы не могли видится часто, но то, что, видя друг друга мы вспоминали Эдварда, было непреодолимым препятствием, потому что, ни он, ни я, до сих пор не верим, что такой сильный и волевой человек как он, покинул этот мир в таком раннем возрасте. Но это в прошлом, теперь нас ждёт новое испытание, и получилось так, что мы опять должны пережить его вместе.