Вера не осуждала Светку, лишь горькая обида и чувство предательства немного кололи душу.
«Неужели ей настолько больно со мной говорить? Вчера она выглядела весьма бодрой и веселой, без намека на прошлое…»
Допив ароматный отвар, Вера понемногу успокоилась. Дрожь утихла, а в голове воцарилась удивительная пустота.
«Утро вечера мудренее», – благоразумно решила Вера.
Она не стала проверять почту и читать сообщения. Не хотелось портить и без того отвратительное настроение. Наверняка ее ждут тонны писем с работы. Главное – она предупредила, что на больничном и общаться не может.
«Вот бы у меня голос пропал… Тогда бы точно на работе от меня отстали… Завтра ведь всё начнется заново».
Одиноко горевший фонарь за окном несколько раз моргнул и погас.
Вера нахмурилась. Она жутко боялась темноты, и рассеянный свет за окном помогал заснуть без страха.
Не расстилая постель, устало рухнула на диван, прижалась щекой к холодной подушке и, не выключая свет, забылась тревожным сном. Перед тем как провалиться в сумрачный мир, подумала, что нога совсем не болит…
Мы выбираем не случайно друг друга… Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании.
Зигмунд Фрейд
Босые ноги Веры касались ледяных бетонных плит. В углу мелькал небольшой огонек. Девять свечей в кромешной тьме освещали фигуру девушки в длинном платье. Она стояла спиной к Вере, простирая руки перед собой. Непривычная тишина вокруг, даже ушам стало больно. Лишь едва слышный треск свечей и неровное дыхание девушек напоминали о том, что тут теплится жизнь.
Вера не понимала, как здесь оказалась и кто это. Осторожно протянув руку, чтобы дотронуться до девушки, она услышала в голове жуткий звон…
Старый будильник едкими колокольчиками трезвонил на тумбочке, как сумасшедший.
«О боже, – застонала Вера, – опять на самом интересном… Шесть утра. Разве я заводила будильник на такое время?»
На улице было темно. Глухими ударами раздавались раскаты грома и мелькали редкие вспышки молнии. Голова раскалывалась, словно с жуткого похмелья, мешая ясно мыслить и соображать. Нога опухла и противно ныла. Вера осторожно сняла лонгет и тут же побледнела от страха. Кожа посинела и выглядела, как пакет с раздавленными сливами.
«В больницу. Сегодня же. Вдруг что-то страшное. Боже, только бы с ногой всё оказалось в порядке! Сейчас ехать рано, чем-то нужно отвлечься, пока не сошла с ума от страха».