, – я позвонила Бахти из магазина. «В Дин Хоум все такое красивое», – с сомнением ответила Бахти. «Зато некачественное», – успокоила я ее.
– Нет, я бы не делал свадьбу в такую погоду, – Юн, нахмуренный, нюхал воздух. Становилось все пасмурней и холоднее, и надежду, что только утром так, а днем распогодится, сдувало ветром.
– Ага, позвонил бы сотне-другой гостей и перенес на завтра, – усмехнулась Бахти. – По идее, лучше двадцатого сентября и представить себе нельзя. Должно было быть тепло.
– Свадьбу надо делать строго в августе, – сказал Ануар.
– Свадьбу вообще не надо делать, – ответил Карим. – И замуж выходить и жениться надо как можно позже.
– Если мы все еще ведем речь об этой невесте, то нет, она не слишком поторопилась, – сказала я негромко, и все невольно бросили взгляд в сторону Боты, она стояла в отдалении к нам в профиль. Платье с завышенной талией подчеркивало ее живот, накидывая пару месяцев сверху.
Организатор свадьбы загнала нас внутрь: скоро начиналась регистрация.
Мы смотрели с плохо скрываемым разочарованием со второго этажа на первый, где Айдар то и дело наступал Боте на платье. Парадные и с постными лицами, мы выглядели так, будто пришли на полусвадьбу-полупохороны: худенькая Бахти в смокинге, я в алом платье от Оскара де ла Ренты2 (сначала мне показалось, что я перестаралась, но потом многие стали расступаться, давая мне пройти, и я поняла, что перестаралась настолько, что уже не сама выгляжу слишком роскошно, а другие выглядят недостаточно хорошо), Анель с цветами в волосах, в платье цвета домашних меренг.
– Этот неловкий момент, – прошептала Бахти, – когда гостьи на свадьбе красивей невесты.
Я с удовольствием расправила складки на платье и ответила ей, что нельзя указывать на физические недостатки человека, это все аукается.
– Глаз выбьют? – переспросила Анеля.
– Нет, дочь с толстой шеей родится.
– Хорошо, – сказала Бахти, – я не буду говорить, что она беспородная, мелкая, неудачно выкрашенная в рыжий, и у нее нет профиля…
– И стиля…
– И приличного визажиста…
– Да, и парикмахера тоже. Нельзя так нельзя. А можно говорить, что она недалекая, убого-тупая, невоспитанная колхозная прошмандовка?
– Ты же не хочешь, – Анеля пыталась не ржать, – чтобы у тебя родилась такая дочь? Вот и не говори.
– Не буду, – вздохнула Бахти.