В пятьсот третьей на преподавательском столе раскинулся во весь свой а-нулевой формат чистый лист ватмана. Рядом стояли девушка с очень короткой стрижкой и в очень короткой юбке и худой ушастый парень в сером мешковатом пиджаке. Ларичев и еще один молодой человек сидели на первой парте. Все четверо о чем-то оживленно спорили, махали руками. Сима стояла в коридоре и смотрела на них через застекленную дверь, никак не решаясь войти. Потом сообразила – получается, будто она подглядывает. Нехорошо. Потянула за ручку, вошла.
– А, Серова, молодец, что пришла, – Ларичев поднялся и шагнул навстречу. – Редки, знакомимся, вот наш новый художник. Зовут Серафима.
– А почему юный талант столь запуган? – спросил тот парень, что остался сидеть, широкоплечий кудрявый очкарик. – Ларичев, ты просто монстр какой-то.
– Я не запугана, – промямлила Сима, откашлялась и просила: – А кто такие редки?
– Это, деточка, редкие студенты – очень умные и очень красивые. Мы, то есть, – сказал мешковатый парень.
– Ты, что ли, умник и красавец? – высоким голоском осведомилась у него девушка. – Тоже мне, реликт-палеоэндемик выискался. Не слушай, художница. Редки – это сокращенно от редколлеги. Все вместе мы – редколлегия. Значит, каждый – редколлега другого. Сокращенно – редок. Теперь ясно?
– Да, – кивнула Сима.
– Как ты говоришь, тебя зовут? – уточнил очкарик.
– Серафима. Сима.
– О, Симка! – почему-то обрадовался он. – Я Жека. А это Лёка и Санёк. Ну, Ларичева ты и так уже знаешь, кто ж его не знает, он у нас и спортсмен, и научный деятель, и вот даже редколлега… Ну, все, молчу, молчу. Да Валька же! Только не в лоб, он и так весь в шрамах и шишках.
– Это ростки глупых мыслей сквозь череп пробиваются, – сказал Ларичев.
– Слушай, а Симкартой тебя, наверное, только ленивый не дразнил? – снова обратился Жека к Симе.
– Нет. Ты первый.
– Остальные, значит, ленивые были, – сказала Лёка. – Впрочем, ты не лучше.
– А че сразу я? – почему-то обиделся Жека. – Ну, люблю лишний часик подавить подушку, что такого-то? Дело молодое. Пока спиться – надо спать. На пенсии все равно бессонница замучает. Между прочим, лень – двигатель прогресса. А стипендия – двигатель студента!