Чувство вины переполнило: почему она не умеет парить? Катастрофа непонятным образом пробудила во мне способность к левитации. Возможно, высший разум велит спасти дочь и ещё кого-то.
Я упорно отгоняла мысль о том, что обрекла собственную дочь, свою плоть и кровь на долгую гибель в лабиринте.
Вдалеке шёл человек в черном плаще до пят, будто из девятнадцатого века, и котелке. Лицо опущено, смотрит себе в ноги. Я устремилась навстречу:
– Учитель!
Мужчина поднял голову.
– Ах, извините! Я не за того приняла вас.
– Ничего, бывает, – лицо незнакомца белое, как мел выделялось на сером фоне окружающего мира. – Как вы делаете это?
– Простите, что?
– Парите.
– Не знаю. Мое тело подчиняется желанию души.
– А выше можете подняться?
– Я бываю над облаками, но вверху слишком много проводов и я не всегда вижу их сквозь массу снега и пепла. Однажды я запуталась в них. Страшно.
– Правда, что там, в вышине светит солнце и небо чистое, голубое? – Он мечтательно зажмурился.
– Да, но воздух разрежен и очень холодно.
– Как же вы дышите?
– Недостатка воздуха я не ощущаю, но холод, холод пронизывает душу.
– Я бы умер, только бы на миг увидеть солнце, – он ссутулился и печально побрел дальше.
Ваня орудовал короткой лопаткой, счищая чёрный снег с остова автомобиля. Он помахал рукой. Я спустилась ниже и зависла в нескольких сантиметрах от ярко-желтой крыши.
– Готовлю на ночь логово. Похоже, я сильно удалился от Моники.
– Помогу найти. Здесь нет регулировщиков, как ты рискнул так далеко забраться?
– Нужен аккумулятор. Боюсь, не успею до ночи.
Я прикинула расстояние в уме. Мой полет проходил по прямой. А парень мог двигаться только по лабиринтам.
Тонкий визг резанул уши.
– Похоже, скулит собака. Отыщу и приведу. Вместе согреетесь и проспите до утра, потом доставлю к дочери. С каждым часом всё опаснее: зверьё из лесу ринулось в города, привлеченное мертвечиной.
– Моника одна?
– Пока, да. Ночь будет со мной.
Визг усиливался. Я поплыла на звук.
По траншее металась собака, грязный обрывок веревки на шее. Видимо некто привязал животное, надеясь сделать его пищей. Я опустилась на ноги в нескольких метрах и тихо заговорила, готовая в случае угрозы воспарить.
Собака, повизгивая, наклонила голову и, улыбнувшись, помахала хвостом.
– Пойдем, пойдем со мной.
Ваня обрадовался компании. Псина облизала парня, и они подружились. Вытащив из кармана несколько крекеров, я протянула другу дочери.