— Кто здесь?
Суровый окрик заставил замереть и уставиться на приближающуюся гору. Не получив ответа на первый вопрос, мужчина задал следующий:
— Как вы сюда попали, гражданочка?
— Провалилась, — скрипнула я.
Захотелось провалиться ещё глубже, спрятаться где-нибудь в преисподней, такой ужас внушал большой человек с недовольным лицом.
Вызволять меня никто не торопился. Человек присел на корточки, так что ступня моей вытянутой ноги оказалась под ним, поднёс к губам рацию и сказал:
— Девка какая-то в яму попала, которую хозяин выкопал.
— Придурок, — прошипела я, имея в виду хозяина.
Меня, к счастью, не услышали. Рация зашипела и разразилась звонким женским голосом:
— Журналистка? Что ей здесь нужно?
Мужик посмотрел вопросительно:
— Папарацци?
Меня взяло зло. Они тут, что же, прямо у забора журналюг прикапывают?
— Нет! Я из риэлторской конторы, изучаю посёлок. Помогите же!
— Вениамин, — снова ожила рация, — что там?
Вениамин — судя по всему охранник — недоверчиво покосился на мой бейджик и ответил:
— Вроде случайно забрела. Просит помощи.
— Ну, так помоги! — сердито сказал женский голос, после чего что-то щелкнуло и шорохи прекратились.
Мне интересно, если бы хозяйка не приказала, он бы так и бросил меня здесь?
Мужик засунул рацию в карман пиджака и, подхватив меня подмышки, начал подниматься. Рюкзак, наконец, сполз с макушки, повис в привычном положении, ноги воссоединились в пару.
Почувствовав под кроссовками твёрдую почву, я попыталась высвободиться, упёрлась в грудь гиганту ладонями, сделала шаг назад и снова чуть не провалилась — край ямы оказался ненадёжным. Хорошо, что меня держали крепко.
— Стой! Не рыпайся, — Вениамин, наконец, улыбнулся.
Похоже, у них тут строгий лимит на улыбки.
— Спасибо, — я начала приходить в себя и лихорадочно соображала, как повернуть ситуацию с пользой.
— Идти сможешь? — охранник ненароком подал мне идею.
Он попятился, давая мне простор, убрал свои клешни. Я сделала шаг и притворно охнула, снова хватаясь за мужчину:
— Ой! Больно!
Вообще-то, я была в полном порядке, если не считать испачканную в земле штанину и немного растянутые связки, сигнализирующие неприятным покалыванием.
Вениамин сделал озабоченное лицо и снова опустился на корточки. Я демонстративно схватилась за столб забора и стояла, подобно цапле, на одной ноге. На правой, а левую поджала. Мою ногу довольно профессионально ощупывали, я театрально ойкала.