– На мой взгляд, деление труппы на простых и великих исполнителей нелепо, – заметила Елена. – Думаю, понятно, что есть талантливые и бездарные актеры. А уж у кого какие погоны на плечах, звания, медали и тому подобное, не важно.
Я мысленно ей зааплодировала. Ай да умница, сделала вид, будто не поняла, что Ада издевается.
Дверь хлопнула, в комнате появился мужчина в очках, тот самый, что грубо накричал на меня на шоссе.
– Все на месте? – поинтересовался он. – Никто не опоздал? Явиться не вовремя – значит проявить неуважение к коллегам. Приезжать раньше – нецелесообразно. Вот я прибыл точнехонько в четырнадцать, как штык!
Я, молча слушая Горкина, вынула телефон и посмотрела на сообщение от Сони. «Завтра, в тринадцать тридцать. Театр «Семь гномов». Не опаздывай. Режиссер обидчив, как енот, и вонюч, как скунс. Решит, что писательница его не уважает, устроит фейерверк, разнесет все на фиг».
– Где автор? – спросил режиссер, усаживаясь во главе стола.
Я помахала рукой:
– Тут.
Никита Сергеевич прищурился, достал из кармана очечник, водрузил на нос очки и потер руки.
– Прекрасно. Начнем работать. Итак! Книга «Биография морской свинки». Криминальный роман. Главный герой Никита Павлов погибает на последней странице. Так?
Похоже, Горкин не узнал меня или сделал вид, что не узнал.
– Да, – подтвердила я, – его жена Нина поняла, что убийцей их сына является родной отец.
– Никто не может лишить жизни собственное дитя! – пафосно заявила Ада. – Это я вам как психолог по первому образованию говорю.
– А вот мне хочется придавить Васю, когда он с утра до ночи и с ночи до утра плачет, – признался Юра.
– Значит, Вася не ваш ребенок, – сказала Ада, – это я вам как психолог по первому образованию говорю.
– Стопроцентно мой, – усмехнулся парень, – сын похож на меня.
– Внешнее сходство ни о чем не говорит, – уперлась прима, – и очень часто это просто кажется. Вы уверены, что жена произвела Василия на свет от вас. Поэтому для якобы папаши мальчик становится якобы его копией. А в реальности…
– У него глаза голубые! – перебил артистку Юра. – Как у меня.
– Смешно! – воскликнула Ада. – У Никиты Сергеевича они того же цвета. Может, он отец Васи?
– Лида никогда с Горкиным не встречалась, – отбивался художник, – она в театре не бывала.
Ада Николаевна сделала широкий жест рукой.