Кофе мало интересовал даму. Она напряженно искала глазами кого-то, кого не находила. С ее места весь зал был как на ладони. В некотором отдалении завтракал господин тучной комплекции, с золотой заколкой в галстуке. Рядом с ним сидела миниатюрная блондинка в белом платье, которая смотрела на него с испугом, каким отличается верная и покорная жена. После нужной дрессировки и ежовых рукавиц, разумеется.
– Ну и какого рожна?! – обширный господин одним глотком выпил рюмку наливки, он не считал нужным сбавить тон. – Пригласить – и не явиться. Узнаю Гришку!
– Пе-Пе, прошу тебя, потише, – говорила блондинка, испуганно оглядываясь.
– А чего мне бояться? Это пусть меня боятся!
Дама наблюдала за шумным господином не столько от безделья, сколько находя в нем нечто интересное для себя. Ей принесли кофе, и теперь она могла прятать взгляд за краем фарфоровой чашечки.
– Любезный, что там за приятная дама? – спросила она, указывая на дальний от себя столик. За ним восседала цветущая женщина в брильянтовых серьгах, которые кончиками задевали брильянты колье. На строгий женский вкус, дама была одета немного вульгарно, выйдя на завтрак в вечернем туалете.
– Госпожа Камаева, Ангелина Степановна, – ответил официант.
– Богатая вдова?
– Чрезвычайно богатая, – официант позволил себе чуть склониться к спрашивающей. – Величают Королевой брильянтов.
– Как это мило!
– Именно так-с. Любит наше заведение. Мы всем гостям рады-с…
Официант поклонился и не посмел далее утруждать даму разговором.
В зале появился статный, высокий мужчина такой красоты, что без подготовки дамам лучше не смотреть. Оглянулся, будто кого-то искал. Полный господин, заметив его, стал яростно махать.
– Костя! Алексеев! Иди к нам! – кричал он на весь зал.
Господин, названный Алексеевым, заметив махания, поклонился, жестами показал, что чрезвычайно занят, и тут же вышел. Как будто не хотел иметь дело с шумным субъектом.
– Эх, такая досада, вот бы с кем выпить не грех.
– Это кто, тот самый Станиславский? – с робким восторгом спросила его жена.
Господин строго постучал пальцем по столу.
– Он – Алексеев! И никто другой. Промышленник, канительной фабрикой управляет, дельный и толковый. Бабы замутили ему голову театральными кружками, того гляди человек с пути собьется, тьфу, мерзость!
Сцена вызвала у дамы живой интерес. В зале появился новый посетитель, проживающий, видимо, в гостинице и спустившийся на завтрак. Казалось, он только проснулся, под глазами имелись следы кутежа. Он бесцеремонно плюхнулся на стул рядом со столиком толстяка, запрокинул голову и выпустил струю папиросного дыма.