Приветствую этого мужчину отдельно. Имя-отчество мне ничего не говорит, но лицо… Я узнаю в нем человека из прошлого. Папиного помощника, соратника, а после… врага.
И зачем он здесь?
Юрист, стоя спиной к Виктору Алексеевичу, активно мне жестикулирует и кривляется лицом. Но я его не понимаю.
— Я присяду.
Обхожу стол и сажусь в кресло, где всегда сидел папа.
От этого больно. От мысли, что, когда папочка поправится, сюда он не придет. И виной тому предательство Ильи и моя пассивность.
Молча обвожу взглядом всех присутствующих и мысленно даю себе слово, что стану сильнее и самостоятельнее. Ради детей и папочки, ради себя. Чтобы никогда не оказаться в подобной ситуации. Никогда!
— Виолетта Сергеевна, теперь у вас есть варианты, — нервно откашливаясь, начинает юрист. — Можете выбрать покупателя сами. Но я бы рекомендовал вам проверенного человека, который достойно продолжит дело вашего отца.
Виктор Алексеевич на эти слова скупо улыбается одними уголками губ. А я вспоминаю, что когда-то давно, когда я заканчивала школу, Витя, именно Витя — так называл его папа — приходил к нам домой. И смеялся. Смеялся он тогда заразительно. А потом он пропал. Папочка сказал, что он ошибся в Вите и очень сожалел. Илья как-то обмолвился, что Виктор предатель и иначе как враг его не называл.
“Это последний человек, которому можно доверять. Он обязательно ударит исподтишка”, — кажется, так он сказал.
— Я предлагаю больше цену. И свою надёжность тоже могу подтвердить.
Виктор называет сумму. В цифрах я не сильна, но конечно же, понимаю, что этого хватит на операцию папе, реабилитацию и даже нам на небольшую квартиру.
— Меня устраивает бОльшая сумма… — начинаю я, но юрист меня перебивает:
— Это же риск!
Почему-то двое мужчин, сидящих в конце стола, вызывают у меня меньше доверия, чем Виктор Алексеевич. И потом мне не хочется менять свое мнение. Да и сумма больше…
Я разворачиваюсь к мужчине и как можно твёрже говорю:
— Я согласна на ваши условия. Только деньги мне нужны как можно быстрее!
Он кивает, как будто был уверен в моем решении. Ещё бы! Деньги сейчас решают всё! И плевать на врагов и предателей! Но я не вижу в его глазах алчности или какого-то превосходства. Он спокойно, без суеты и эмоций принимает мое решение.
Юрист пыхтит, на главбуха я не обращаю внимания. Смотрю во все глаза на Виктора Алексеевича, пытаясь понять: он так показывает свое превосходство? Мечтает отомстить таким образом отцу? Тешит свое тщеславие?