Мария услышала призыв к служению, которому не было и не будет равного в мире, – выносить в себе Богомладенца, родить, вскормить, научить Его ходить и разговаривать. Она, несовершенная Дева (только Бог совершенен!), должна стать Матерью совершенного ребенка! Мария не возразила ангелу: «Разве я достойна принять столь великую ответственность матери Сына Божьего? Господь! Пошли другую!». Когда Бог призывал мужчин, они, как правило, отказывались от служения. Моисей говорил: «Я косноязычен!», Иеремия – «Я молод!», Исаия – «Я грешен!». По сути дела, они больше считались с собственным несовершенством, чем с волей Бога. Мария превзошла этих отважных и богобоязненных мужчин. Она смиренно согласилась принять служение, сказав бессмертные слова: «Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему». Воистину, умный смиряется, а глупый надувается.
К сожалению, смирение нередко ассоциируется с ханжеским видом, безвольно склоненной головой, сложенными на груди руками и семенящей походкой. Но на самом деле смириться – значит с полным доверием принимать любое изъявление воли Божьей в своей жизни.
Марии была отведена роль благопотребного сосуда в руках Господа. И она приняла волю Божью в смирении. Карл Барт справедливо отмечал: «Фигура Марии составляет обязательный предмет библейского возвещения именно в своей неподчеркнутости, в своем – столь бесконечно значительном – отступлении на задний план, именно в том, что она обретает важность лишь как воспринимающая, облагодатствованная. Но каждое слово, делающее предметом особого внимания ее личность, каждое слово, приписывающее ей хотя бы лишь относительно самостоятельную роль в истории спасения, есть атака на чудо откровения, ибо в этом слове содержится попытка осветить и обосновать это чудо вторичным образом, исходя все-таки из человека и его восприимчивости. В новом завете происходит совершенно обратное».
Также стоит прислушаться к Амвросию Медиоланскому: «Мария была храмом Божьим, а не Богом храма. И потому Тому Единственному следует поклоняться, Кто действовал во храме».
Исходя из примера смирения Девы Марии спросим себя: смиряюсь ли я перед промыслом Божьим? Смиряюсь ли я перед требованиями Священного Писания? Смиряюсь ли я перед родителями, супругом, духовными наставниками, начальниками на работе? Смиряюсь ли в поражении и победе? Когда-то наш народ говорил: «смирение – Богу угождение, уму просвещение, душе спасение, дому благословение и людям утешение». Это забытое за семьдесят лет безбожного лихолетья качество христиане должны явить миру!