«Как я молилась, чтоб он сдох, или влюбился, или обрюхатил кого и был вынужден жениться не на мне», – с отчаянием подумала я, выходя наружу.
Забралась в кэб и поежилась. Жизнь представлялась мне в исключительно серых тонах. Сейчас меня довезут до фабрики моего жениха, где я до боли в сердце буду заряжать накопители. А после, когда мой магический резерв опустеет, отправлюсь домой, где, если повезет, закончу свое тайное образование.
Почему тайное? О, потому что учителей наняли только для Кики. И мне приходится подниматься на чердак и слушать оттуда.
«Это не жизнь, а какое-то нагромождение нелепых страданий на пустом месте», – подумалось мне вдруг.
Ведь семья моя не бедная, а за Кики и вовсе выкуп дадут. Нет нужды отдавать меня замуж в роли бессловесного скота. Но… Что-то я сделала такое, что заслужила это все. Иной причины просто быть не может.
Начавшаяся тряска выдернула меня из пучины тоски. Почти приехали, уже видна крыша местной достопримечательности. Ткацкая фабрика семьи Шордаг была известна всему нашему городку. Частично из-за испорченной реки, куда сливали отходы от краски, частично из-за скандалов вокруг взрыва одного из колдо-станков, а частично из-за самого Висейра Шордага – человека, основавшего эту самую достопримечательность. Выходец с самого дна, он умудрился построить целую фабрику.
– Госпожа Фредерика, – карета подвезла меня к одному из входов, – прошу, все уже готово.
Станки работают не просто так, а на магической силе, заключенной в накопителях. Год назад Шордаг отправлял караваны в столицу, в Риантрийский Медико-Магический Институт, чтобы студенты заряжали накопители и имели с этого небольшую денежку. Теперь накопители заряжала я. И не имела с этого ни денежки, ни благодарности, ни какой-либо иной выгоды.
Вот и сейчас комната была полна тускло-серых яйцеобразных камней. Опустившись на неудобный стул, я взяла ближайший камень и подала первый импульс силы. Дальше накопитель тянул энергию сам, мне лишь оставалось вовремя прервать нашу связь.
Последние недели я старательно копила резерв: утащив с фабрики несколько осколков накопителей, я напитывала их силой и прятала в своей комнате под половицей. А нонна Шавье щедро зачаровывала мою дверь, чтобы никому не пришло в голову проверить, что там есть у завистницы Фике. Несмотря на то, что моя близняшка купалась в родительской любви, она не оставляла меня в покое. Портила немногочисленные вещи, совала любопытный нос в личные записи и, разумеется, не переставала издеваться над моими нарядами.