Попытался попрактиковаться на
деревенских, и те немедленно обложили меня последними словами,
пришлось пообещать проставиться ещё и этим. Ну а дальше вновь начал
отрабатывать схему создания огненных шаров. Сложно, сложно, сложно.
Слишком много узлов, но ни один не выкинуть. Пусть даже аспект
больше и не требовалось смещать, всё равно для сотворения чар
приходилось задействовать обе руки. Одной — никак.
И если мои бывшие соученики находили
это вполне естественным, то Сквозняк лишь насмешливо фыркал. При
этом с замечаниями он не лез, тем удивительней оказалось на третьем
подходе услышать ироничное:
— Ну ты накрутил! Ну навертел!
Я обернулся и обнаружил, что столь
пренебрежительно о моём аркане отозвался заявившийся в лагерь
Мёртвой пехоты поручик Чеслав. Перехватив раздражённый взгляд, он
подмигнул и вдруг резким взмахом руки отправил в одну из мишеней
шар голубоватого огня.
Грохнуло так, что зазвенело в ушах, а
пламя расплескалось на пару саженей вокруг. Обугленный столб
задымился, в кирасе обнаружилась дыра с оплавленными краями.
— Это как так? — разинул рот
фургонщик.
— Равновесие, мать его, — проворчал
Сквозняк. — Баланс!
— Да нет! — отмахнулся Огнич. — Огонь
почему синий?
— Голубой вообще-то, — улыбнулся
поручик. — Между прочим, погорячее оранжевого будет, да и для
белого аспекта куда лучше подходит! — Этим своим заявлением он
вогнал фургонщика в ступор, после обратился ко мне: — Давай-ка,
Боярин, прогуляемся. Разговор есть.
Мне бы о своей чрезвычайной занятости
в ответ заявить, только пустое это — тон Чеслава отказа не
предполагал.
Ну вот что ещё стряслось опять?!
12-4
Ожидал чего угодно, только не просьбы
повторно рассказать о стычке с магистром Гаем в день моего первого
появления в главной усадьбе.
— Только во всех подробностях! —
добавил Чеслав. — Во всех!
Я не стал интересоваться причинами
столь странного интереса и вновь рассказал всё как было.
— И как долго ты перебарывал порчу? —
уточнил поручик, выслушав меня. — Минуту-две?
— Да нет, — покачал я головой. —
Самое большее полминуты провозился. Может, двадцать ударов сердца.
Точно не меньше, а если и дольше, то не особо.
— Замечательно. Просто замечательно,
— пробормотал Чеслав. — И в итоге ты сотворил малое проклятие?
Затеплилась надежда, что мои
способности оценят по достоинству, но осторожность взяла верх, и я
покачал головой.