Сквозняк попросил приглядеть за
котелком и ушёл в барак. Я попробовал варево и немного помешал его
черпаком, после вернулся на брёвнышко к товарищу.
— Смотри, Даря: другим я не говорил,
но за нами старый знакомый увязался. Это я о приблудном духе.
Книжник округлил глаза.
— Как так?!
— Помнишь духа, который в небесный
прилив кусок демонического отродья хватанул и удрал, прежде чем ты
остальных к себе подтянул?
— Не помню, — буркнул Дарьян и потёр
переносицу. — У меня ж тогда атрибут прорезался — всё как в
тумане.
— А! Ну да! — кивнул я. — В общем, в
небесном омуте он тоже был и тоже крови отведать умудрился.
— Даже так? — озадачился книжник. — А
чего не рассказал?
Я пожал плечами.
— Да значения не придал. Он раньше от
других духов особо и не отличался даже.
— А ничего не путаешь?
— Не-а. Подпалины приметные. Да сам
увидишь!
Дарьян хрустнул костяшками длинных
пальцев.
— Увижу, — согласился он и
усмехнулся. — Ну так даже лучше! Точно объявится. Только…
Он замолчал, и я насторожился.
— Что — только?
Книжник поморщился.
— Да костяной клинок чуток атрибут
исказил, я теперь стаю приблудных духов под контроль уже не возьму.
Думаю, два десятка — это мой нынешний предел.
Я не удержался и присвистнул.
— Два десятка? Силён! Но вообще, тебе
одного-единственного духа захомутать нужно будет.
Дарьян пожал плечами, достал
портсигар и закурил.
— Просто предупредил, — сказал он,
пыхнув сизым дымом.
— Понял. — Я сунул в рот травинку и
спросил: — Как работа?
— Нормально, — сказал Дарьян, но уже
без своего недавнего энтузиазма. — Меня по всей цепочке создания
кадавров прогнали и на призыв и обуздание духов поставили, а это
даже более узкая специализация, чем в больнице была. Ну и по
деньгам не так интересно получается.
— Но зато в этой области ты другим
сто очков вперёд дашь!
— Да нас тут целая бригада! — Книжник
глубоко затянулся, выдохнул и глянул на меня своими костяного цвета
глазами. — Сам как?
Момент для просьбы показался крайне
удачным, вот я и решил заложить фундамент своей новой легенды.
— Окажешь небольшую услугу?
Дарьян щелчком отправил окурок в
кусты и кивнул.
— Валяй!
— Если вдруг с кем обо мне разговор
зайдёт, отметь, что я после первого похода в небесный омут серьёзно
изменился. Не внешне, нет. Поведение изменилось, жесты, манера
общения. Проще сделался, нос задирать перестал. С босяками
задружился…