– Матерям звонят с неотслеживаемых телефонов. По крайней мере, так было прежде.
– И откуда вы это знаете? – хмыкает Бейтс.
Я не отвечаю.
– У вас есть ордер на прослушивание ее телефонных разговоров?
Я молчу, смотрю на Рейнольдс.
– Вы считаете, что Маура ей звонит? – спрашивает она.
Я пожимаю плечами.
– Так почему ваша бывшая предпринимает такие усилия, чтобы ее не нашли?
Я опять пожимаю плечами.
– Какая-то мысль на этот счет у вас должна быть, – говорит Рейнольдс.
У меня она есть, но я пока не готов делиться с ними. Мысль, на первый взгляд, как очевидная, так и невозможная. У меня ушло немало времени, прежде чем я принял ее. Я опробовал ее на двух людях – Оги и Элли, и они оба считают, что я чокнулся.
– Покажите мне запись с регистратора, – повторяю я.
– Мы еще не закончили задавать вопросы, – говорит Бейтс.
– Покажите мне записи, и я думаю, что смогу понять, в чем тут дело.
Рейнольдс и Бейтс в очередной раз неловко переглядываются.
Рейнольдс подходит ко мне:
– Записи нет.
Меня это удивляет. Вижу, копов тоже.
– Регистратор не был включен, – говорит Бейтс, словно это может что-то объяснить. – Кантон был не при исполнении.
– Мы предполагаем, что полицейский Кантон выключил его, – продолжает Рейнольдс, – потому что возвращался в отделение.
– В какое время он заканчивает? – интересуюсь я.
– В полночь.
– Далеко от этого места до отделения?
– Три мили.
– Так что же Рекс делал от двенадцати до четверти второго?
– Мы все еще пытаемся восстановить его последние часы, – говорит Рейнольдс. – Пока мы знаем, что он патрулировал допоздна.
– В этом нет ничего странного, – быстро добавляет Бейтс. – Вы же знаете, как это обычно происходит. Если у тебя дневная смена, то ты берешь патрульную машину домой.
– А если протокол не требует включения видеорегистратора, его и не включают, – говорит Рейнольдс.
Я не покупаюсь, но и они и не стараются мне это втюхать.
Звонит телефон на поясе Бейтса. Он снимает его, делает несколько шагов в сторону. Пару секунд спустя он произносит:
– Где? – Потом пауза. Потом он отключается и обращается к Рейнольдс, в голосе нервная нотка: – Нам нужно ехать.
Они высаживают меня у автобусной станции, такой пустынной, что мне приходится дожидаться, пока ветер не унесет оттуда перекати-поле. В билетной кассе никого нет. Кажется, что у них и кассы-то нет.