– Всегда, – отвечает Майрон. – Но тут никогда не знаешь, какого Хэнка будешь иметь.
– И что это значит?
– Значит, что Хэнк… мм… неустойчив в поведенческом плане.
– Клиника?
– Клиника, химическая разбалансировка, что угодно. Но слушай, не меня надо спрашивать. Меня больше месяца не было.
– Продолжительный медовый месяц?
– Если бы… – качает головой Майрон.
Он не хочет, чтобы я задавал ему естественный вопрос, да и у меня нет для этого времени.
– Так кто лучше всех знает Хэнка?
– Дэвид Рейнив. – Майрон подбородком указывает на красивого человека.
– Точно?
Майрон пожимает плечами и уходит на площадку.
Не могу себе представить две более разные судьбы, чем у Хэнка и Дэвида Рейнива. Дэвид был президентом Национального почетного общества в нашем классе, а теперь он генеральный директор одной из крупнейших инвестиционных фирм в стране. Его можно было увидеть в телевизоре несколько лет назад, когда конгресс устраивал нахлобучку крупным банкирам. У Дэвида пентхаус на Манхэттене, но он и его школьная пассия, а ныне жена, Джилл воспитывают детей в Вестбридже. Вообще-то, у нас в пригородах нет знаменитостей – скорее уж все живут так, чтобы не отставать от соседей, – но, какой ярлык ни приклеивать, Рейнивы будут сливками нашего общества.