Время застыло. Пространство застыло. И Оля застыла.
А перед глазами ее был все тот же огромный космический корабль, только за штурвалом пусто.
— Три…— горячее дыхание коснулось ее ушка, и, захватив крупными пальцами локотки девушки за спиной, Кан заставил ее прогнуться, — пуск?
Насмешливая улыбка тронула его лицо, и нарочно он коснулся нежной щеки своей колючей бородой. Оля дернулась в попытке освободиться, но вместо того, чтобы отпустить, Кан обнял ее второй рукой. Только спереди.
Во рту пересохло, и Оля тяжело сглотнула. Она водила глазами, пытаясь рассмотреть наглого типа, что посмел не то что прервать ее полет, но и руки распускать. Его необычно большие габариты, как и чрезмерная уверенность в себе, внушали подозрительное чувство, что она что-то не так поняла. Но тушеваться было не в ее правилах.
— Руки убрал! — зарычала Оля, жалея, что вряд ли зубами дотянется до руки, что удерживает ее в районе груди. Да и не прокусит она ткань – слишком уж плотная, почти что броня, хоть и мягкая.
— Какая дерзкая птичка, — усмехнулся Кан и неосознанно нырнул носом в распущенные волосы.
Его будто вихрем снесло и потащило за собой в далекий солнечный край, о котором он мечтал с детства. Видел его во снах и каждый раз не понимал, какой смысл спрятан в этом. И вот сейчас ему казалось, что он, наконец, там. Пришел туда, куда стремился всю свою долгую жизнь. Вот только, что это за место, и какова цель, так и не понял.
Оля, замершая в его руках, подрагивала от злости, но не решалась на попытку вырваться. Впервые в жизни ей хотелось закричать: «Ты вообще знаешь, чья я дочь?», но никогда она не ступит на эту скользкую дорожку кумовства и блата. К тому же, если это действительно человек, отправленный любимым папочкой, разве стал бы он так нагло себя вести?
— Совсем спятил? — не выдержала она и, замахнувшись, влепила нюхачу темечком в самый нос, — а-а-ай!
Девушка застонала, чувствуя, как ноги слабеют от боли. Внутри головы зазвенело, будто она была из меди, а тому хоть бы что!
— Пусти! Идиот! — Оля заерзала, мечтая свернуться в клубочек, чтобы перетерпеть боль.
— Заметь, не я головой машу без разбора, — поучающим тоном ответил Кан, с трудом сдерживаясь, чтобы не приложить руки к больному месту и снять ее боль. Пусть помучается немного, может поумнеет.