Теперь я поняла, почему Айрис шутила, что сегодня «тот самый день». У Ван Райана тоже бывают даты, когда он становится максимально раздражительным…
– А Дженнифер? То есть мисс Дженнифер Микел? – раз уж я тут, то стоит спросить.
– Ваша подруга? – док отвлекся от созерцания пробирки с кровью в своей руке. – Освидетельствование она может пройти на этой неделе, но в дальнейшем будет наблюдаться раз в полгода, как обычные агенты…
Я тяжело вздохнула. Как показывает практика, иногда чертовски хорошо быть человеком.
– Что ж, посидите еще три минутки.
Теперь я точно утвердилась в мысли, что док может говорить бесконечно, даже сам с собой.
– А потом возьмите, вон там, в шкафчике у стенки, медицинский пеньюар, переоденьтесь, и нужно снять все металлические предметы и украшения. Это только начало…
Даже то, что переодеваться пришлось без какой-либо ширмы, меня не смутило. Док настолько сильно закопался в приборах и документах на столе, что ему было абсолютно все равно, присутствую я в помещении или нет.
Металлический пол обжигал ступни холодом, но тапочек мне никто не предлагал. И эти медицинские пеньюары творят чудеса. Вот ты вроде взрослый уверенный человек или не человек… Кому как повезет по жизни. А надеваешь на себя эту зеленоватую штуку в мелкий ромбик и хотя бы на долю секунды, но чувствуешь себя беспомощным…
Интересно, что испытывает при этом директор Ван Райан? Судя по его недавнему поведению – ничего приятного.
Первое, что сделал доктор, когда я, наконец, вернулась к каталке, это попросил меня продемонстрировать крылья. Мне пришлось завести руки за спину и развязать шнурки на пеньюаре, оставляя спину голой и ощущая неприятный холодок.
Каждый раз, когда я призывала крылья, мне всегда было больно. Но сейчас это же для науки и для Бюро, ведь так?
Снова знакомая боль, тяжесть на спине и шуршание перьев. Глаза Джеремии непроизвольно поползли на лоб, после чего он почесал затылок и зашел ко мне со спины.
Возможно, мне стоило держаться прямо и гордиться собой. Но почему-то я почувствовала себя прокаженной.
Доктор тем временем сгибал и разгибал одно из моих крыльев. Что только усиливало дискомфорт.
– А вы летать на них пробовали? – вывел меня из размышлений его бодрый голос.
– Что? Нет. Пока нет.
– Почему? – с детским любопытством поинтересовался Джеремия.