«Такое же редкое, как и она сама», – мелькнуло в голове Олега.
Больше ничего прочитать он не успел, потому что дверь резко распахнулась, освежив на мгновение стоявших рядом всплеском вытесненного ею воздуха, и секретарь приемной комиссии в больших затемненных очках, не глядя в перепуганные, взволнованные лица, куда-то в стену громогласно сообщила:
– Первая пятерка!..
Повисло тягостное молчание; девушки нехотя переступили через порог, словно их пригласили не для сдачи экзамена, а в пыточную камеру, и дверь, цокнув защелкой, снова пустила по лицам благодатную струю воздуха.
Сердце у Олега екнуло, и он машинально отодвинулся к уже знакомой его спине всеми шероховатостями, покрашенной темно-синей краской в рост человека стене.
Его двоюродная сестра Наташа, ради которой он здесь, собственно, и находился, помогая ей спокойно ориентироваться внутри институтских корпусов и не плутать понапрасну по знакомым ему за пятилетнее обучение гулким паркетным коридорам, вошла на предметную беседу одной из первых, считая, что таким образом времени на подготовку ответа будет гораздо больше, чем у следующих испытуемых, и скорее исполнится основная жизненная формула: чему быть – того не миновать. Это ее качество Олегу нравилось. Кроме того, она была нормального для девушки роста, стройна, правда излишне худощава, не жалела дорогой косметики для подчеркивания редких стреловидных бровей над васильковыми, большею частью задумчивыми глазами, чуть припухлыми, накрашенными густо ярко-красной с блестками помадой обиженными губами и узким заостренным подбородком.
Молчание было естественным ее состоянием, и Олегу с большим трудом удавалось подыскать подходящую тему и «раскачать» ее своими разговорами, чтобы заставить наконец раскрыться алым бутончиком не желающие шевелиться губы. Эта излишняя замкнутость и молчаливость иногда выводила общительного жизнерадостного Олега из себя, что непременно сказывалось на его настроении.
Когда он очнулся от задумчивости и устремил отрешенный до того взгляд на дверь, Олеси возле нее уже не было.
…Наташа выпорхнула из аудитории раскрасневшаяся, непрестанно улыбаясь, и тут же сунула в руки Олегу экзаменационный листок.
– Четверка! – радостно и счастливо сообщила она.
– А больше и не надо! – не раздумывая выпалил Олег.
И она, окрыленная успехом, даже не уловила безразличных ноток в его голосе.