Папа стоит чуть позади нее в точно такой же позе. Как обычно молчит, но смотрит на меня с осуждением.
- Я же говорила, что выпила всего один коктейль, - охрипшим, но беспечным голосом выдаю я, - просто на голодный желудок… или это аллергия какая-то… я не знаю…
- Ты не выглядишь сейчас так, словно выпила всего один коктейль.
- Да у нее похмелье! – втыкается звонкий голос Алешки.
- Алексей, выйди! – чеканит папа.
Сквасив кислую мину и незаметно показав мне средний палец, брат покидает спальню.
- Ты приехала на такси! Почему тебя не привез Кирилл?
Произнесенное мамой его имя отдается в груди тупой болью. Он неожиданности я даже глаза прикрываю.
- Ему Раиса Николаевна позвонила, попросила срочно приехать.
Ложь вылетает из меня легко. Не скажу, что очень люблю лгать, но это всегда получается само по себе. Не успеваю подумать, а изо рта уже вылетает очередное вранье.
- Что у них случилось?
- Мам, я не знаю, правда… Вроде, ничего серьезного. Родственник какой-то неожиданно приехал, что ли…
- Ясно. Как только Кирилл оставил тебя без присмотра, ты тут же напилась!
Ох, мама!.. Знала бы ты, как права. Так и есть. В моем срыве виноват только Греховцев.
- Позорище! – продолжает она сокрушаться, папа в подтверждение ее слов качает головой, - ты же девушка! Что о тебе твои однокурсники подумают?
Мои однокурсники по углам девкам за щеку давали, курили какую-то дрянь и блевали в кустах гортензий. Вряд ли их шокировало мое вчерашнее поведение.
- Мам, все нормально. Я просто немного отравилась, - смотрю на них, наполняя свои глаза страданием, - можно я еще немного посплю?
- Спи. Немного, потому что после обеда к бабушке съездить надо.
- Хорошо.
Дверь за родителями закрывается, но вскоре через небольшую щель до меня доносится ехидный голос Алешки.
- Алка-а-ашка!
Давай, беснуйся, братик. Не за горами тот день, когда ты сам займешь мое место. И тогда моя месть будет страшной.
Завернувшись в одеяло, я отворачиваюсь к стене и закрываю глаза. Только вот уснуть не получается, потому что я страдаю. Вчера Греховцев оставил на моем израненном сердце еще одну зарубку. Самую глубокую. Прекрасно зная, как я мечтаю оказаться на месте той вчерашней брюнетки, целовал ее на моих глазах. Садист.
Шмыгнув носом, лезу под подушку за телефоном, но его там не оказывается. Приходится развернуться и приподняться, чтобы взять его со стола.