-Я жрица богини Любви Элентаниэль! - срывая с себя простынь,
которой до этого укрывала свое обнаженное тело, с вызовом бросила
мне Софья: - это ты заладил, ведьма-ведьма, а у меня в интерфейсе
всё четко сказано, младшая жрица любви!
-Блядь ты, а не жрица, - не желая загружаться чужими проблемами,
я отвернулся от зареванной девушки и вышел из комнаты.
Чайник кипятил воду как-то уж слишком долго, индикация
светодиода свидетельствовала о наличии тока, да и шум закипающей
воды подтверждал, что процесс идет. Только вот вместо привычных
трех минут, мне пришлось ждать чуть ли не четверть часа. Последние
деления температуры вода набирала особенно долго, достигнув в итоге
только 96 градусов. Плюнув, я не стал дождаться сотни,
принудительно нажав кнопку отключения чайника.
Моргнувшая вслед за этим под потолком лампочка освещения,
напомнила мне о том дне, когда я впервые услышал о контактных
линзах Кристалл. Взяв со стола пульт, ткнул в кнопку включения
телевизора. Сменившийся с красного на зеленый, индикатор показал,
что телевизор работает, однако, экран оставался черным.
«-С электричеством что-то не то, - сообразил я: - напряжения
наверное мало, или силы тока»
Мысль от электричества перешла на размышления об ново обретенной
технике молния. Каким-то образом я скопировал чужую технику, для
этого оказалось достаточным эту технику хотя бы один раз увидеть.
Дальнейшие размышления привели меня к тому, что вероятнее всего,
дело заключалась в двух линзах, установленных в одном из моих
глаз.
Тот опущенный из тюрьмы, что научился применять молнию, по
словам Валета, имел аж три чипа. О том, что помимо чипов, в глаза
вставляют еще и линзы, уголовники не догадывались. Зато об этом
знал я и не без оснований полагал, что именно в их количестве
скрывались даруемые человеку возможности.
Вспомнив, что в соседней комнате, в шкафу, лежит еще одна линза,
я сорвался с места, оставив на столе недопитый кофе. Белый пенал
обнаружился за стопкой полотенец, кто-то из девчонок завалил его,
видимо когда искал чистое постельное белье. Софья кстати уже не
плакала, подложив подушку под прикованную наручниками руку, она
свернулась калачиком и кажется спала.
Тем не менее, проверять содержание пенала в её присутствии я не
стал. Вернувшись на кухню, я аккуратно открыл крышку и убедился,
что квадратный контейнер из прозрачного пластика все еще на месте.
Облегченно выдохнув, я убрал его в карман джинсов. В пенале остался
лежать только полностью выдавленный и засохший тюбик из-под
сине-голубого геля.