– Таська, – снова голос Маринки. – Тасенька, тебе нужно держаться. Не только ради себя, но и ради вашего с Павлом будущего. Неужели ты думаешь, что он и сам был рад оставить тебя здесь? Я уверена, будь у него возможность, он бы взял тебя с собой. Но если он этого не сделал, значит на то были свои причины, – негромко успокаивала она меня. – Тасенька, прошу тебя, потерпи!
Никакие доводы на меня уже не действовали. Я словно закрылась в своём маленьком мирке состоящем из боли и одиночества.
Единственное, чего удалось Маринке добиться, это что я начала хоть что-то делать, пусть и на автомате.
На автомате ходила в институт, совершенно не слушая лекции, на автомате устроила презентацию, на которую пришёл и мой учитель, Виктор Николаевич. Его беспокоило моё состояние, но мне было всё равно. Я даже не слышала того, как Городецкий и Новицкий спорили между собой, и просили меня определиться, в какой компании я буду проходить практику.
Но разве мне может быть до этого дело? Разве может вообще быть дело до такой мелочи, в то время, когда моя жизнь рухнула с самого высокого небоскрёба и разлетелась на мелкие осколки?
Моё сердце не просто оказалось разбито, оно растоптано… разорвано в клочья…
Из презентационного зала меня выводил Виктор Николаевич. Я не реагировала ни на его слова, ни на то, что пытаясь привести меня в чувство он плескал мне в лицо холодной водой. Я просто медленно умирала.
Оттолкнув от себя мужчину, я пошла вдоль проезжей части куда глаза глядят.
Разные мысли в тот момент лезли в мою голову.
Казалось, сделай я что-нибудь, и тогда моя боль уйдёт, растворится. Но что я должна сделать?
Визг тормозов, и я, криво улыбнувшись, продолжаю движение. Дорога неширокая, но водители, вынужденные остановиться ругаются и сигналят. А мне плевать. На всё плевать.
Здание с большой вывеской, а внутри помещения устеленный паркетом пол. Молодая женщина в белом халате заводит меня в кабинет и заставляет опуститься на кушетку.
Я говорю ей что-то. Она хмурится и пытается меня переубедить.
Напрасно. Я хочу избавиться от боли. Поэтому назад дороги нет.
У меня берут какие-то анализы, снова пытаются договориться, но мне от этого только становится хуже.
Не хочу больше. Разве она сама не понимает, какую боль я ношу внутри себя? Разве она на моём месте бы не пыталась избавиться от неё?