Я помолчал, дав людям осознать сказанное:
— Итак, три.
Я поднял руку вверх. Старшина Штоллен, кивнув мне, тоже
потянулся ладонью к небу.
— Два.
— Стойте! — воскликнула вдруг какая-то женщина и бросилась на
спину барона.
Я узнал ее — это была его супруга. Она вдруг обхватила его за
шею, в ее руке блеснул кинжал.
Все будто замерли. Никто даже не дернулся. Несмотря на то что на
барона Таллина было совершено нападение, его гвардейцы стояли и
смотрели. Люде не решались вмешаться.
— Стойте! — продолжала кричать женщина, затем обратилась к мужу.
— А ты, давай-ка, иди вперед!
Барон от такого поворота изрядно растерялся. Он хватал ртом
воздух, будто выброшенная на берег рыба.
— Этот граф всё верно говорит! Он всех погубить хотел. И даже
родную дочь!
— Вы что… Вы что стоите? — начал было граф, но женщина сдавила
его горло и до меня донёсся только хрип.
Мы со Штолленом переглянулись. Я качнул головой, мол, не
вмешиваемся – пускай сами решают. По рядам наших воинов пронеслось
волнение, но все дисциплинированно стояли ожидая приказа.
— Люди, что вы стоите? — обратилась она к толпе. — Помогите
сдать его! Мы должны жить, а не погибать из-за решений
самовлюбленных ублюдков.
Двое гвардейцев северян, обменявшись взглядами, словно получив
сигнал, вдруг развернулись, опустили щиты и направились к женщине.
Оба наставили мечи на Тарлина.
— Господин Тарлин, боюсь... — начал один из них.
— Моя служба вам окончена, — закончил другой.
— Предатели! Трусы! — зашипел барон, пытаясь вырваться из хватки
женщины.
В его руках вдруг вспыхнуло пламя.
— Я вас всех спалю! — прочитал я по его губам.
В этот момент женщина, которая удерживала его со спины, вонзила
кинжал в его шею и дёрнула на себя. Брызнула кровь и барон
захрипел, а затем его всего объяло пламя, да такое яркое, что люди
расступились.
Женщина, которая не успела отпрянуть, загорелась вместе с ним.
Но мне показалось, что она и не собиралась никуда отступать, решив
разделить судьбу мужа. Она только крепче его обхватила. И,
закричав, вспыхнула вместе с мужем.
Сцена не самая приятная. Хотя ничем не хуже повешения. Вполне
действенная демонстрация, что бывает с нашими врагами.
Гвардейцы молча смотрели на догорающее тело. Люди в ужасе
бросали взгляды то на нас, то на своего бывшего господина. Бойцы
северян, тоже застыли в нерешительности, не понимая, что им делать,
а тем временем, потрескивало пламя пожара, пожирая бывшую избу
Тарлина.