Прежде чем подойти, я окинул взглядом свою машину. Нынешний облик «302-го» значительно отличался от облика всех остальных его собратьев в большой интернациональной семье БТР-80. И дело было совсем не в ободранной краске, разбитых смотровых приборах, погнутых пулеметах и других следах пребывания под завалом. Основным отличием были крупные прямоугольные блоки, навешанные на броню. Перевитые экранированными кабелями и трубками с охладителем, они образовывали три цепочки, три кольца, которые плотно обтягивали стальное тело бронетранспортера. Первое из этих колец, самое маленькое, стягивало скуластую морду БТР-а прямо поверх волноотражательного щитка. Второе – самое большое, располагалось в центральной части корпуса, прямо позади башни. Третье опоясывало бронированный корпус позади задних колес. Все эти усовершенствования лишали «восьмидесятку» части ее боевых качеств. Однако со всем этим приходилось мириться, и только лишь по одной причине: вся эта хрень, навешанная на мой героический бронетранспортер, именовалась системой энергетического щита, которая весьма лихо справлялась с аномалиями. Вот то-то и оно что справлялась! Сейчас, насколько я мог судить, со щитом возникли некоторые сложности.
Моя голова и так была до отказа забита всевозможными проблемами, потому добавлять к ним еще и научно-технические составляющие вовсе не хотелось. Но видать никуда не денешься, не открутишься от них, проклятых. С тяжелым вздохом я поставил ногу на подножку около колес.
– Что там у вас, Даниил Ипатиевич? – задавая вопрос, я ухватился за скобу на крышке аккумуляторного отсека, потянулся и влез на броню.
Первое что попалось на глаза, это седая, как всегда взлохмаченная шевелюра старика, низко склонившегося над вскрытыми блоками. Когда Серебрянцев поднял голову, сквозь стекла его очков на меня глянули умные, пытливые, излучающие во истину юношескую энергию глаза.
– Смотрите, Максим Григорьевич, – пожилой ученый подвинулся, чтобы мне было лучше видно. – В принципе вся система рассчитана на воздействие довольно мощного электромагнитного импульса. Сами понимаете, в космических разработках учитывали любые, вероятные и даже невероятные ситуации.
– Понимаю. Тогда в чем проблема? Почему щит не выдержал встречи со «сваркой»?
– Наши с Сережей доработки… – старик замялся. – Они были сделаны, я бы сказал… второпях, из подсобных материалов, из того, что нашлось в Подольске.