Мне, впрочем, пришлось пригнуть голову, согнуть спину, дабы не напороться на низкий потолок пещеры. Ибо по ее размерам, вряд ли можно было толковать о чем-то большом, лишь об узкой и сжатой щели, не более того. Ноги, однако, при каждом шаге ощутимо были не моими. Одеревеневшие, утратившие гибкость, а посему я и не шел, а будто наталкивался на них при каждом шаге. Очень сильно стала болеть голова, а шум, в ней, усилившись, стал перемешиваться с удаленной капелью воды, сочившейся с потолка. Столпообразные наросты, натекшие с потолка, вначале пещеры постепенно сходились с теми, что поднимались с пола, местами образуя большущие глыбы камня, похожие, на наставленные внутри бревна, меж коими стало сложно пройти. Каменный пол тут был покрыт множеством более низких и толстых в основании каменных образований, будучи достаточно гладким с коричневатым отливом. Я порой любовался этими удивительными образованиями, не всегда свисающих в виде конусов, труб, порой формирующих утолщения и всевозможные наросты.
Обаче сейчас думал только о том, как бы поскорей добраться до своей норы, переступая по достаточно влажному полу, придерживаясь за отдельные столбы. Я шел наверняка, ибо не просто в четкости помнил все столбы, рисунки на них, неровности, но и прекрасно видел, хотя для всех иных людей, тут стлалась тьма.
И в этом я был также убежден.
Так как некие из моих сродников, в свой срок, пытаясь меня догнать, всяк раз, загоняя в пещеру, вмале оставляли данные попытки, стоило им только пройти по ней пару-тройку шагов.
В норе, как и в целом в пещере, не только возле стен, таких же неровных, бледно-бурого цвета и вроде пупырчатых по всей протяженности, но и около пола, потолка курился густоватый пар, а сам волглый воздух, ощущался тяжелым. Поелику сродники мигом начинали громко кашлять и задыхаться. Я же только переставал дышать носом, широко открывая рот и делая более частые вздохи, и выдохи, с легкостью справлялся с той тяжестью воздуха. Я и сейчас открыл рот, только не смог сделать и пары резких вздохов, как тягостно закашлял, и тотчас мне на губы плеснулась кровь. И острая прерывистая боль обожгла спину, грудь и словно ударила в голову так, что от слабости я остановился и на чуточку, ровно потерял ориентир в пространстве. Легкий кровавый туман застлал мне глаза, и тотчас явилось понимание, что мне, пожалуй, стоит поторопиться, чтобы дойти до норы.