– Мои дела – это значит, только мои, – говорила она. – Вот даже не знаю, как это объяснить. Не то, что раньше, – с оглядкой на других. А даже наоборот, – вообще без других. Мое – это то, где есть одна я. Это полное, безусловное владение.
Казалось, что героиня не просто говорит, а наслаждается новыми ощущениями. Произносит вслух, – словно впитывает, чтобы усилить воздействие, закрепить то, что было не ведомо раньше. Не упустить ни одной детали, потому что все, что произносят ее уста, – теперь важно. Важно, правда, лишь для нее. Не известно, как это воспринимается кем-то еще. Но разве теперь это имеет значение?
– И уже не хочется куда-то торопиться, бежать, чтобы отдать – поделиться. Нет. Все наоборот. В собственные ощущения прихожу только я. Это моя отрада и обитель. Здесь я – когда меня нет среди других (наверное, всегда). Сюда я пришла, выгнанная из чужих сердец. Так зачем же я буду отдавать последнее, то, где могу жить, не прося больше ничего и ни у кого. Нет среди людей больше моего приюта. Его и раньше там не было. Но я искала. Нашла вот здесь. – В самой себе.
Незримому свидетелю становится видно, как вокруг героини укрепляется еле различимая раньше граница. Оболочка становится прочнее. Как буд-то больше настоящая, чем раньше. Сквозь нее уже не просачивается важное, «мое».
– Я не жду здесь больше никого, – улыбаясь, объясняет обладательница. – Ничего не отдаю пока, но и не прошу. Словно мой мир сам отделился от других. Но это не шкаф! Я всех вижу, ничего не боюсь, я снаружи, я присутствую в жизни, а не прячусь. Просто сохраняю целостность свою. Собираю по крупинкам то, что растеряла раньше. И как бы ни было плохо, беру к себе.
Это очень больно – отделяться от других. Легче жить в шкафу и не делать лишних шагов. А я теперь своей дорогой иду, натыкаюсь на самое страшное и плохое, но мне это нужно. Я должна прорваться на свободу, добиться своего, научиться и начать полной своей жизнью жить. И хоть получается это не сразу, а по маленьким крупиночкам, и каждая – с большим трудом, а все равно я это сделаю. Потому что хочу.
– Каждый день по маленькой крупиночке я собираю себя. Я не просто по этой дороге иду. Я подбираю разбросанные куски. И каждый дается мне с трудом. Кусок плачет. И по старинке просит чужое. Я беспощадно отрываю! Частичка страдает и думает, что ей будет еще больнее. Я не уговариваю никого. Потому что решаю я. Сказала: «Ко мне», – значит – ко мне. И вестись больше не буду.