Влад вздохнул, поставил пустую чашечку – костяной фарфор, это значимая деталь… Взгляд на фарфор помогал проще воспринимать Иудушку.
Истыканный пером смартфон запищал, и Владу показалось, что аппарат не выдержал пытки. Иудушка поморщился, заранее распахивая рот, чтобы выпустить в мир достойное случая заявление, уничтожая звонящего до начала разговора… Но увидел номер! Подобрался, вскочил, сдвинув коленом фарфоровое блюдце к краю стола. В следующее мгновение Егорушка сопел по стойке «смирно», уподобленный анекдотическому прапорщику. Даже одернул мятый пиджак, даже попробовал нащупать узел несуществующего галстука.
– Да, да, слушаю, – выдохнул Иудушка деловито и чуть подобострастно. Улыбнулся, хотя его наверняка материли. – Ка-анечно… а как же? Да. Вот, совершенно верно, собирался… К вам? Уже. А по поводу идей, ну – я вечером… А, ну да, само собой, сервисный пакет – дерьмо, я говорил Владу, дотягивать надо. Да, мы постараемся. Ка-анечно…
Егорушка выбрался из тесноты меж креслом и столиком, чуть не потеряв равновесие – и метнулся прочь из кабинета. Разговоры с инвестором он предпочитал вести приватно. Это создавало ощущение приближенности к сокровенным тайнам. Сверх того, и Влад это прекрасно знал, всякий деньговладелец умеет кстати ввернуть волшебное слово «дерьмо», вцепиться в загривок и ткнуть в вонючее мордой, полагая такое действие – мотивирующим. Опционы опционами, думает он, а для придания ускорения пинок – средство древнее и надежное.
Влад изучил чашку, на сей раз не радуясь классу фарфора. Она грязная, а секретарши нет. Длинноногая дрянь из «резюмешки» почти неизбежно вселится в приемную, и толку от нее будет…
Следом за первой гаденькой мыслишкой потянулись, как муравьи на сладкое, новые, столь же кусачие: вся фирма пока – три человека, продаж еще нет, репутации тоже. На каждой встрече потенциальные партнеры хмыкают и пожимают плечами. Мол, резвые вы, а только мы и не таких повидали, попробуйте выжить в первый год и вырасти во второй, а там и мы подтянемся… Приезжать к людям после Иудушки тяжело: он умеет знакомиться с самыми недоступными, это правда. Однако по себе оставляет сложное впечатление. Приходится строить коммуникации заново, по ходу разговора выясняя с неприятным удивлением: Егор наобещал невесть чего. Сказать теперь, задним числом, что ресурсов нет – потерять зацепку. Подтвердить обещания – принять на себя заведомый провал дела, ведь Иудушку не обвинят, он прокричал и исчез, он не умеет общаться дольше, чем пьется кофе.