Прошу понять моё трепетное отношение к мелочам, возможно, чрезмерное, но они, как чуткие барометры великолепно фиксируют даже самые незаметные перепады той непохожести, которое и отличает наши эпохи. Так получается, но между ними вообще нет ничего общего, если присмотреться с пристрастием…
Отмечу также, что по вполне простительным причинам, большинство всплывших из омута памяти эпизодов относятся к завершающему году моего пребывания в этом удивительном месте. Но всё так витиевато перемешалось, наложилось друг на друга и перекрутилось, что никаких гарантий на этот счёт требовать от меня бесполезно…
Глава 2. Дом, которого уже нет
Трудно рассказывать, с упором на правдивость, о том, чего уже давно не существует… В прямом смысле этого слова этот дом, даже не дом – узенькая вставка между полноценными строениями. Со стороны Кузнецкого моста «мы» упирались в нормальный исторический, как и обязывает местоположение, представительский дом. Со стороны Большого театра «нас» ограничивала техническая постройка, относящаяся к епархии Мельпомены…
Понятно, что столь тесное «приобщение», точнее «вжатие» к такому могучему источнику культуры, возвышенному и прекрасному, никоим образом не приблизил обитателей инородного «импланта» к витающим в облаках богемным кругам, упаси Господь! Мы даже простым посещением рядового спектакля в Большом не могли «побаловать» свой, близкий к нулевому, культурный уровень вчерашних лимитчиков с Рязанщины. Хотя я и родился в городе-герое Москве и нигде себя больше не представляю, однако половина души так и осталась на земле предков и ни в какую не хочет оттуда возвращаться.
Если попытаться образно обрисовать наше отношение с великим соседом, то напрашивается морская тема. Если представить театр блистательным белоснежным лайнером, величаво идущим своим твёрдым курсом по ласковому Красному морю в направлении восхитительного завтра, то мы, в лучшем случае, можем претендовать на пару спасательных жилетов в Карском море да и то, в полярную зиму. Впрочем, это слишком щедрый аванс – если мы и бултыхаемся в море, то, скорее, в… лунном. Так велико было несовпадение наших миров.
Трудно вообразить, что в извилистом тупичке, кривляющимся в полутёмных задворках технических строений театра, могут обитать разумные существа. Если стоять лицом к колоннам Большого, то чтобы попасть в наш тупик нужно принять влево, прошагать вдоль всего театра и углубиться в полумрак под арку. Сделав несколько поворотов по узковатому коридору из кирпичных стен, упираешься в дверь без намёка на площадку перед ней. Мы – дома.