Буквально в самый последний, критический момент, когда ряды снова дрогнули, к нам в переулок выбежало небольшое подкрепление – отделение автоматчиков в зеленом камуфляже. К тому времени гоблинов оставалось совсем немного, десятка два – два с половиной, и их даже удавалось сдерживать несколько минут подручными, так сказать, средствами. Но они всё равно едва не прорвались, потому что одновременно с нашим подкреплением появились новые твари и с той стороны.
На вид это была уродливая помесь кабана и собаки, серо-коричневого окраса. Только размером с мини-купер или бочку на колесах, из каких летом в скверах продают квас. Гоблины сидели на них верхом и перемещались со скоростью, которой позавидовал бы мой старенький мопед.
Первым заметил их приближение и крикнул: «Всадники!» – боец с карабином, соорудивший огневую точку на козырьке подъезда. Он же стал и первой их жертвой. Двое наездников упали, сбитые короткими очередями, но их животные оказались толстошкурыми. Они продолжили скачку и, врубившись в последнюю баррикаду, разметали её. А остальные наездники сразу уяснили, что стрелки наверху гораздо опаснее, и нашли способ до них добраться.
Ближайший зверь, задрав рыло, совершил вертикальный скачок. Зацепился когтями за подоконник на первом этаже, легко сминая ажурную стальную решётку. Оттолкнулся, тяжело упал на бетонный козырек. И впился в стрелка пастью размером с экскаваторный ковш.
Его самого пристрелили секундой позже, когда сила инерции не позволила такой туше удержаться на козырьке. Упавший наземь зверь служил прекрасной мишенью, грех не воспользоваться. Но дела были уже совсем плохи. Половина из оставшихся в живых людей, побросав бесполезное оружие, в панике разбегалась. Наездники, прыжком преодолев расстояние до баррикады, рубили и рвали тех, кто замешкался. Пешие гоблины довершали разгром.
В этот момент, как будто опомнившись и устыдившись, на улицы вышли горожане. Трёх всадников, неосмотрительно прорвавшихся в тыл людям, пара пожилых мужичков начинила жаканами из охотничьих ружей. Один бил со своего балкона почти не целясь, вскидывая ружьё к лицу и тут же спуская курок. Второй, обвешанный крест-накрест патронташами прямо поверх майки, бежал от подъезда: припадал на колено, всаживал заряд, делал пару шагов и снова прицеливался.