–Слюнтяй, – произнес Джакомбо, харкая на землю слюну вперемешку с кровью.
Несколько минут спустя он поднялся на ноги, немного отряхнулся и побрел своей дорогой. Его качало и бросало из стороны в сторону, прохожие шарахались от него как от чумы, детям закрывали глаза и прятали за собой. Он этого не замечал.
Выглядел наш герой ужасно. Носом шла кровь, а костяшки пальцев были сбиты до самих костей. Мимо плыли заброшенные дома, трущобные нечистоты, смердила свалка отходов. Здесь как гость из другого мира затесалась пёстрая вывеска с надписью – "Победоносное возвращение звезд!" На нем красовался квартет мужчин в дорогих костюмах, шляпах и очках. На их лицах сияли белоснежные улыбки, они дружески обнимали друг друга за плечи. Джакомбо, щурясь и запутываясь в своих же ногах, подошел к плакату. Смачный плевок прилетел в лицо одному из них:
–Это тебе за все, мерзавец!– а затем, обратился к остальным,– и вам жалкие гиены!
Он стал колотить кулаками по бумажным лицам. Бил, бил, бил – с ненавистью, звериным рычанием, с жаждой крови. Его руки онемели от боли, а пальцы, залитые кровью, не слушались. Тогда он издал вопль раненного зверя и спустился вниз к подножию плаката, оставляя на нем кровавые следы царапин. Его лицо, покрытое испариной, исказилось от боли, побелевшие губы еле слышно прошептали:
–Я снова внизу. Я снова у ваших ног, – черные глаза затянулись пеленой слез.
***
Он пришел домой поздней ночью. На веранде поблёскивал тусклый свет лампы. Тереза сидела в плетеном кресле, беспокойно вглядываясь в темноту. Сейчас она немного задремала, отложив на время спицы и несколько клубков шерсти – женщина тайком вязала детям подарки на Рождество. При скрипе деревянных ступенек она открыла глаза, чуть щурясь. Ее рот в ужасе раскрылся:
–Боже, Джакомбо, что случилось?– она тотчас подскочила, увидев мужа, клубок шерсти упал на пол, покатившись куда-то в темноту. Джакомбо при виде жены покачнулся, схватившись за перила, удержался и тут же опустился вниз – на ступеньки:
– Они и тебе все испортили,– прорычал пьяным голосом он, его губы искривились в презрительной улыбке,– уничтожили мерзавцы…,– он вдруг повернулся лицом к жене, его пальцы коснулись ее щеки, – Теса, моя Теса, что с нами стало, – казалось на секунду он стал тем самым Джакомбо, с которым она согласилась быть до конца жизни.