Позавчерашний снег быстро растаял, а на улице было тепло и свежо. Врачи позволили маленьким пациентам-детям гулять в больничном сквере немного дольше, чем обычно. Все дорожки были усыпаны листьями, и детвора наперегонки собирала гербарий из красно-желто-зеленых листьев, махала всем встречным этими пестрыми вениками или устраивала салют.
– Хорошо, что сегодня такая погода. Как-то спокойнее на душе, что ли. У тебя есть ощущение, что сегодняшнее дежурство в операционной пройдет удачно? – Марта отошла от окна и повернулась к своему коллеге – хирургу-трансплантологу Дэвиду. Она всегда ориентировалась на его интуицию. Его опыт позволял ей, начинающему анестезиологу-реаниматологу, настроить себя на операции в день дежурств.
Давид слегка качнул головой и продолжал вычитывать историю болезни одной из пациенток. Угрюмый на вид хирург всегда был неразговорчив. От него сложно было добиться похвалы после или поддержки до операции. Но за всеми своими ассистентами он всегда внимательно наблюдал. Мог неожиданно без каких-либо объяснений заменить одного из помощников, и на него за это никто не обижался. Его двадцатилетний опыт работы и профессионализм были главным оправданием отбора людей в команду. Поэтому иногда для уверенности, что Давид включит Марту в свою операционную бригаду, она спрашивала его про интуицию. Главный хирург обычно поднимал глаза от бумаг, внимательно смотрел на группу врачей и кивал. Это означало, что он менять людей не станет и Марта сможет ему ассистировать. В этот раз все было немного по-другому. Он не посмотрел на нее. И она догадывалась почему. На последней операции она вела себя странно. Они оба понимали, что ее поведение в операционной было на грани фола. И оба понимали, что серьезного разговора не избежать.
– Почему у тебя такой вид?
– Какой?
– Ты понимаешь, о чем я…
Марта провела рукой по коротко стриженным волосам. Решение подстричься под ежик пришло спонтанно. Просто пошла и состригла волосы.
– Я начала бегать по утрам. Вот уже несколько дней как. Знаешь, освежает, бодрит. Это полезно, в конце концов…
– Зачем надо было стричься так коротко? – Давид достал сигарету. Это означало лишь одно – он ей не верит и будет допрашивать, пока не добьется правды.
– Ты знаешь, сколько времени надо, чтобы после душа утром высушить волосы? Каждый день на сушку уходит около тридцати минут. У меня нет столько времени. А с мокрой головой осенью я выходить не рискую.