всегда призовые места занимал. Самый, что ни на есть олимпиец! Почти.
– Небось третьи места?
– По рубке, так и вторые!
– Вы бы лучше по конькам вторые места занимали, а то нас даже студенты обгоняют, – смеялась Оленька, и я больше не сердился на барабан и разноцветные флажки, глядя на раскрасневшуюся красавицу. В уме же четко чертилась таблица по пунктам, что надо в первую очередь освоить: коньки, беговые лыжи, теннис. Армия осталась позади, вливаться в новую жизнь придется быстро.
– Через неделю станем крутить пируэты на зависть этим студентам, даю слово чести.
– Ой ли? Ну для начала попробуй догнать меня! Ка-ва-лер.
Катание меня взбодрило. Городок быстро растаял и исчез за спиной. Крепкий наст держал прекрасно не только лыжника, но и оленью упряжку, случайно попавшуюся мне на тракте. Двое лапландцев закутанные в меха долго смотрели в мою сторону, вывернув головы. А я, разозленный таким чужим вниманием, ускорился и попытался их преследовать. Тщетно, конечно. Один из оленеводов взмахнул длинной палкой, и упряжка оленей быстро ушла вперед.
Не все местные жители спят в вежах. Зря градоначальник на них наговаривал. Разъездов же нет никаких, лучше бы об этом думал – ни людей, ни цивилизации. Хотя сейчас меня это только радовало: сказочная тишина накрывала меня порогом таинственности и одиночества.
Я улыбнулся и решил немного покататься со снежных горок. Крутые сопки манили к себе, обещая незабываемые ощущения. Увлекся. На третьей или пятой улетел кубарем в снег да так, что еле выбрался. Настроение подпортилось. Устал, видно, и потерял координацию движений. Пора возвращаться. Постоял у елей, вытряхивая из себя снег. Проверил револьвер, съел пирожок. Действительно, вкусно. Спасибо тебе, Прохор. Остальные доем дома, темнеет, надо выбираться. Огляделся, просчитывая маршрут. Решил срезать путь через большое озеро, так быстрее. Нечего зря людей волновать, Прохор, он такой, может и гарнизон поставить. Ему-то что, краснеть потом мне.
Кроме трех белых куропаток, выпорхнувших практически из-под лыж, и заячьих следов, другой живности я не увидел.
На белое полотно озера вылетел пулей, скатываясь с крутого склона и не теряя темпа заскользил вперед, оставляя позади себя редкую поросль карликовых березок и под стать им мелких елок. Небо потемнело, хмурясь сплошными серыми облаками. На открытом пространстве сразу появился колючий ветер, угостивший меня пригоршней льдинок в лицо. Стало холоднее, и чтобы хоть как-то согреться – я ускорился, прикладывая максимальные усилия, стараясь побыстрее покинуть неприятное место. Тело заработало пружиной. Раз, два, раз. Толчок. Еще быстрее! Сажень через сто ритм спал, но не от того, что я сильно устал, а из-за лыж, которые потеряли ход. Скольжение сходило на нет.