– Но разве так важно, что нарушила моя прабабушка? Разве это так значимо сейчас?
– Наказания не определяются без соответствующей причины, – я постаралась, чтобы мой голос звучал твёрдо. – Вам стоит следить за подобными выражениями, не то вас могут обвинить в противодействии системе или недоверии к ней. Хотите потерять ещё больше баллов?
Она опустила голову, а когда снова посмотрела на меня, то в её глазах блеснула какая-то пугающе нездоровая искра, так что я даже слегка отпрянула.
– Закон твердит, что мы все равны, но о нас судят по прошлому, по тому, что уже давно исчезло. Нас судят по ошибкам, а не по тому, чего нам удалось достичь. Нам говорят, что мы все равны, но…но…Ненавижу вас всех!
– Прекратите! Я вынуждена буду сообщить в отделение городских стражей. Вы забываетесь!
– Простите, – её лицо удивительно быстро стало прежним. – Я просто очень огорчена.
– Но вы же понимаете, что я обязана снять сейчас с вас семь баллов?
– Делайте, что принято. Мне всё равно.
Пара нажатий кнопок, и Ванесса потеряла шанс на ещё одно направление, указанное в её рекомендованном листе.
– Я распечатаю вам список, сформированный системой для вашего дальнейшего обучения. Подумайте и возвращайтесь не позднее, чем через четыре дня, считая от сегодняшнего числа. Ваш выбор будет оформлен в окончательный запрос, и после вы получите дальнейшие инструкции, – я выдала ей все необходимые памятки и брошюры. – Они помогут вам определиться.
Девушка молча поднялась и, едва двигая ногами, словно оживший мертвец, покинула зал приёма. Я шумно выдохнула и потёрла виски. Стоило всё-таки позвать лекаря. Если бы наше общение с клиентами не записывалось, я бы не стала вычитать баллы. Но что есть, то есть. Мне этого не изменить. Однажды я тоже была на её месте, но в отличии от девушки, у меня не было такого замутнённого представления о жизни, я не питала надежд ни на что, так что почти не разочаровалась, когда мой вариант был отклонён.
Может, так и лучше, легче, когда выбор делают за тебя, учитывая все твои личностные и общественные характеристики. Тебе просто говорят, чему ты подойдёшь. Может, свобода ещё тяжелее? Может, её вовсе и не стоит так жаждать? Но в любом случае всё так, как оно есть, и мы не вправе порочить систему. Она – наша защита и наш покой, и поэтому нам следует ей довериться.